История №495196

Был у нас в части невезучий сержант – не «дед», но стремившийся к нему
всеми амбициями. Жутко не любил духов, до психологического садизма. И
его за это нещадно не любила судьба.
Бывало остановит «молодёнка», тащившего харчи в кульке с КПП (Тело,
стой! Ко мне!). Тот, зная его крутой нрав, не спорит, вяло пытаясь
что-то намекнуть (ну тава-арищ сержа-ант – Рот закрой, я сказал!). Кулёк
частично опустошается, находится на дне бутылка водки (… ты не оборзел
ли, солдат!.. Ладно, отнесёшь это ко мне, там каптёр зашкерит…
выполнять!). И придаст пинка для рывка военнослужащему в непонятных для
него раздумьях… К вечеру выяснится, что этот кулёчек (ОБЯЗАТЕЛЬНО!)
принадлежит замначальнику штаба или тыловику, а в нём «ганжубас» на
офицерскую вечеринку… молодой под пытками ничего не скажет, боясь
расправы, но, как обычно ведётся, найдётся сексот, который выведет
нашего сержанта на Голгофу. При попытке узнать у младого солдата «кто
настучал» его застанет замполит и… От злобы на жизнь у него открылся
гастрит, на который понадеясь, он ложится в госпиталь, уповая
комиссоваться, но его вернут за пьянку и…
В общем, в результате многострадальной колесницы воинской справедливости
он ходил в вечных дежурных по роте (кто служил, тот понимает)! Даже
фамилия у него подходящая – Заематин.
В наряд ему попадались чаще всего нерускоязычные, а от нелюбви к ближним
он не владел языком глухонемых или, хотя бы, телодвижений. Чаще всего он
объяснял на уровне запугивания, а от страха до понимания приказа
тропинка уводила подчинённых всё дальше и дальше. Кому за бардак в роте
попадало – сами понимаете…Это лирика, теперь суть!
Настоящий командир был как раз в ту ночь на дежурстве по части - капитан
Коршунов. Старлеем воевал, майором развёлся, в капитаны разжалован
(говорили, что за то и развёлся, за что разжалован – полкана застукал с
женой). Но злобы на окружающих не срывал, хотя мог ради шутки и
педагогического опыта лупануть бойцу по мягкому месту жёстким диском.
Не-е, не от компа.))))) Дурра тяжёлая, но в его-то ручище он игрушечным
казался. Так о чём я?...
Дежурный по роте Заематин, на время отбоя, поставил на тумбочку одного
попонятливее из наряда, а в шарнир двери роты - «скрипача», чтобы во
время открывания сержант успел проснуться и размять рот для рапорта
дежурному по части. Вот только пока тот спал, Коршун успел незаметно
проникнуть в роту (любил он шутки ниньдзя), кивком головы спросил у
ошалевшего дневального «где?» и тот машинально кивнул на каптёрку со
спящим «дежротом»…
После его ухода, через десять минут, в дверь вломился охраняющий караул
с КПП в полной боевой. Дежурили там только деды, настоящие спецы, никто
их не трогал, кроме случаев запалов в ротах в рамках учебной боевой («на
вверенный вам объект проник диверсант, замаскированный под бойца
такого-то»). Заематину второй раз прилетело уже от них. Вечер перестал
быть томным! …
Когда ворвался запыхавшийся боец из соседней роты, испугавшийся
посещения Коршуна Заематин выбежал к нему быстрее, чем закрылась дверь.
Оказалось, гонец ищет одного «старика», но фамилию его он не знает, а
знает, как он выглядит, надо найти, и, видимо боясь расправы своих
старослужащих, рвётся в спящие кубрики его искать(«Там это… зовут…
только я не помню фамилию… я покажу…»). Охраняя сон роты, Заематин
обкладывает перевозбуждённого сосунка нечленораздельным матом и спускает
его с лестницы («Чтоб я тебя больше здесь не видел!..») И, напоследок,
вновь прилетел Коршун. Скорее через форточку, так как его появление
рядом с собой дневальный никак не мог объяснить законами физики.
Приказав разбудить через 15 минут, капитан просто направился вздремнуть
на свободной койке. Дневальный, увидев приоткрытую капитаном дверь,
решил её закрыть, напрочь забыв о сверчке и тут же молниеносно вернулся
на пост. На шум появился Заематин. Увидел удаляющуюся осторожную фигуру
Коршуна, приняв его за вернувшегося гонца, рванул за ним. А когда тот
ещё и растянулся на кровати, дежрот просто пнул со всего разбега снизу
по сетке.
- Я не понял боец! … - всё, что смог выдать его ошалелый от вида
поднимающейся с пола фигуры мозг, так это частичку Устава, - … товарищ
капитан! … За время… вашего отсутствия…
- …Как и вашего, сержант! – чётко сгрёб его в охапку капитан. Проходя
мимо дневального, приостановился, - Солдат. Ровно через три минуты
звонишь в медпункт, там сегодня Рома-живодёр дежурит. Скажешь, что во
второй роте, в результате саморазряда при ревизии КХО у бойца начался
непрекращающийся приступ диареи…. Да, и пусть бинты захватит на всякий
случай!