История №485514

Некоторое время назад довелось мне ехать в электричке. Еще на вокзале
рядом со мной села тройка старушек - пальтишки, шляпки, ридикюльчики в
сухоньких ручонках, чуть надменное выражение лиц и плавная, но въедливая
манера вести разговоры - вроде и не слышно о чем, но и не замечать
голоса нет никакой возможности.
Особой говорливостью отличалась одна, самая, наверное, старшая из них.
Минут через пятнадцать-двадцать ее товарки уже сидели с унылыми
мордашками, но интеллигентное воспитание не позволяло видимо им сбежать в
самый разгар
"интереснейшего" повествования. Вместе с ними так же страдали и близко
сидящие пассажиры.
Наконец в Одинцово эта парочка с неприкрытым облегчением подскочили,
клюнули свою подругу в щечку и выпорхнули. Старушка заскучала, минуты
две смотрела в окно. Потом ее личико осветилось, она вынула телефончик и
мы принялись страдать еще минут на двадцать.
На подъезде к Голицино, на том конце провода терпение закончилось и наша
бабуля опять принялась скучать.
Посмотрела в окно. Оглянулась с надеждой на сидевшую рядом мадаму (та
резко закрыла глаза, засопела и чуть слюни не пустила, усиленно
изображая глубокий, почти обморочный сон), посмотрела оценивающе на
меня, но увидев в моих ушах наушники, поскучнела и обиженно отвернулась к
окну.
Вдруг ее лицо просветлело и она с рьяностью таксы, раскапывающей лисью
нору, закопошилась в своем ридикюле. Через мгновение извлекла из него...
Гейм-Бокс!
И принялась играть! Как заправский геймер, уверенно проходя уровень
какого-то экшена!
В, видимо, особенно интересные и сложные моменты игры ее глазки победно
поблескивали.
Для полноты антуража недоставало только возгласов «Йес!» и
неоднозначных жестов, согнутой в локте, правой руки. Я выпал. Тетка
слева, сначала вытаращилась на это чудо, но затем заинтересовалась
действом, происходившем на экранчике бабкиной игрушки.
И тогда я подумал — а многие ли, доживя хотя бы до тридцатилетнего
возраста, смогли сохранить такую вот, почти юношескую непосредственность?