История №415370

Наконец, Дарья окончила медицинский институт. Закончила она и ординатуру
и, бог знает какими путями, попала работать в отделение терапии в одну
из «Кремлевских» больниц, которые лечат нашу номенклатуру. Вот тут-то,
что называется, и случилось. «Дело случая».
Сама Дарья не очень любит вспоминать об этом. Поэтому нижеследующий
рассказ, возможно, лишь только частица той правды, которая была на самом
деле. Разумеется, все действующие лица изменены, искажены и перевраны до
полной неузнаваемости. Поэтому любое совпадение является чистой
случайностью, в связи с чем автора просьба не беспокоить.
Итак, вся эта история произошла на празднование то ли дня «Конституции»,
то ли «Победы над путчем», то ли на день «Примирения и согласия».
Доподлинно это не известно. Но праздник был точно. Все началось с того,
что Иван Кузьмич поссорился с женой. С женами, как известно, ссорятся
все. И, понятное дело, Иван Кузьмич не был никаким исключением. Поводом
для ссоры послужило то, что он хватил лишку. Впрочем, он и раньше мог,
но в этот раз даже для его жены - это было уже чересчур.
- Какой же ты больной, - кричала она на него.
- Й-я, - пьяно отвечал ей Иван Кузьмич, не вязавший и лыка.
- Ты! Ты! Чертов симулянт! ….
- Й-я.
Складывалось такое впечатление, что кроме этого «Й-я» Иван Кузьмич
вообще ничего не мог произнести. И все бы было как всегда, но на этот
раз жена Ивана Кузьмича не выдержала и перешла к действию. В полемике с
мужем она разошлась настолько, что умудрилась учинить рукоприкладство. А
как гласит житейская мудрость: «Ни что не обижает так мужчину и главу
семейства…. Да! Да! Именно главу семейства! Как незаслуженная, звонкая
пощечина от женщины, которая прожила с ним черт знает сколько лет»…
Понятно, что Иван Кузьмич, который в результате на некоторое время
протрезвел, всерьез обиделся.
С грохотом и руганью вывалившись на улицу, он остановил первого
попавшегося частника и, назвав, скажем, правда, не без труда, адрес, был
доставлен в больницу, откуда еще вчера благополучно по-тихому, но с
разрешения подкупленной им медсестры, сбежал. Вползя через больничный
приемник, но не афишируя этого (все были очень заняты приемом
какого-то сложного больного), Иван Кузьмич добрался до лифта и нажал на
кнопку своего этажа. Практически вывалившись из кабины лифта, он все же
напрягся и с трудом дополз до своей палаты. Время было далеко заполночь
и на сестринском посту никого не было. Ругаясь на чем свет стоит и не
зажигая света, он скинул все, что мог с себя содрать и, наконец
добравшись до своей постели, рухнул в нее, выключившись полностью.
Очнулся он от душераздирающего женского крика. Яркий свет включенной
над ним лампочки бил ему прямо в глаза. Можно было подумать, что сидишь
на допросе. Иван Кузьмич и сам часто применял подобный прием, но чтоб
его так?
- Революция! Переворот! Власть сменилась! - первое, что мелькнуло у него
в голове.
Зажмурившись и плохо понимая происходящее, Иван Кузьмич только и смог
из себя выдавить ставшее теперь ему совсем родным:
- Й-я….
Анекдот так бы и остался анекдотом, если бы…..
Полусонная медсестра, которая как ошпаренная вылетела из ординаторской
на крик с ужасом выбежавшей из своей палаты полуголой женщины, с трудом
поняла по сбивчивому ее рассказу, что это не пожар, не террористы и даже
не специальные службы в черных масках с автоматами, а всего лишь один
мужчина, занявший чужое место. Ну, скажите, что обязана делать медсестра
в таком случае? Естественно она вызвала дежурного врача. А в эту ночь
как раз дежурила Дарья. С появлением ее в палате все и началось. Выгнав
всех в коридор, Дарья стала разбираться.
- Кто вы и что тут делаете? – строго спросила она.
- Й-я… - ответил Иван Кузьмич, с трудом приподнимая голову.
- Если вы немедленно не дадите мне никаких объяснений, я сейчас же
вызову….
- Мне плохо, - вдруг захрипел Иван Кузьмич, закатывая глаза и хватаясь
за сердце.
Голова Ивана Кузьмича упала на постель. Изо рта показалась пена….
Долг любого врача оказать человеку первую помощь. Что уж там произошло,
и как оказывалась эта самая первая помощь, доподлинно не известно. Но на
очередные женские крики, а на этот раз шум подняла сама Дарья, в палату
вбежали и медсестра, и санитарка, а вместе с ними несчастная полуголая
больная. То, что они увидели, превзошло все их ожидания. «Точнее всего»,
возьмем это словосочетание естественно в кавычки, данная пикантная
ситуация была изложена в рапорте медсестры, написанного по требованию
Главного врача больницы. Приводим выдержку:
«Войдя в палату, я застала дежурного врача в расстегнутом халате, то
есть полуголой, сидящей на почти голом мужчине. Дежурный врач просто
визжала, а мужчина радостно чмокая поливал ее этиловым спиртом в сорок
градусов, это я поняла по запаху, распространившемуся по палате, из
бутылки с золотой в черной окантовке этикеткой. Как позже я выяснила с
надписью (впрочем, скромно опустим название, во избежание возможных
неприятностей).
В докладной санитарки все выглядело гораздо проще:
«Когда я ворвалась в палату, то больной (зачеркнуто), мужик
(зачеркнуто), лицо мужской принадлежности, которое лежало (зачеркнуто),
сидело (опять зачеркнуто), лило на врача, который в тот момент дежурил -
водку. Она в полном неглиже сидела (зачеркнуто), лежала на нем и кричала
так, что никакого спасу не было. Все это безобразие происходило в моем
присутствии вместе с медсестрой и раздетой больной».
Но наиболее красочно вся ситуация была отражена в объяснительной, взятой
у пациентки из этой палаты.
«Когда я тихо вошла в палату, в сопровождении дежурной медсестры и
санитарки, то я увидела то, что не поддается никакому описанию даже со
стороны самого современного искусства. Если хорошо вглядеться в наши
подмостки бывших классических театров, то и там нельзя будет увидеть
того, что предстало перед моими глазами. Полураздетый мужчина, лежа в
моей постели, нежно поливал дежурного врача главным символом нашей
страны. Она же, в распахнутом халате, полусидя на нем, и восторгаясь его
прелестями, периодически вскрикивала от желания обладать им. Столь
экзальтированное поведение наших медицинских работников, ведущих себя
так на работе, меня нисколько не шокирует, более того я бы крайне
удивилась тому, что они вообще способны вести себя по другому с
больными, при их таких маленьких, можно даже сказать, почти нищих
зарплатах. В связи со всем вышеизложенным и увиденным мной я намерена
жаловаться в вышестоящие инстанции».
Да! Почешет репу наш уважаемый читатель. Ну, что тут скажешь? Конец и
ясен и очевиден. Оно, конечно, так, но не все в жизни, к счастью, так
просто и ясно.
После того, как были написаны все рапорты, докладные и объяснительные,
после того, как Дарье уже все присудили отходную «По собственному
желанию», вынесенную через совершенно справедливое решение коллектива,
перед самым тем, как… Ее неожиданно вызвал к себе Главный врач
больницы. Не без трепета и с полной обреченностью, Дарья, полностью
покоряясь судьбе, предстала на ковре перед его грозными очами.
Бросив строгий взгляд на Дарью, которая, робко заминаясь, стояла на
другом конце его большого кабинета, Главный врач недовольно произнес:
- Вы же знаете, в какой системе мы работаем. Чуть что не так и уволят
любого, не взирая ни на какие должности.
- Я, - залепетала Дарья. – Я ничего такого…. Я никогда…. Я не делала….
- И не надо ничего было делать. Все, как говорится, само собой…. И так
разрешилось.
- Я… - вновь попыталась сказать что-то Дарья.
Казалось, что она сейчас вот-вот заплачет.
- Вы же прекрасно понимаете, - продолжил говорить Главный врач, - что
после всего случившегося оставить вас у себя в больнице я никак не могу.
Дарья с трудом совладала с собой.
- Я понимаю, - тихо пробормотала она. – Я уже написала, как мне сказали,
заявление «по собственному».
- Какое заявление, - удивился Главный врач. – Ах, ну да. По переводу.
Быстро они.
Дарья недоуменно посмотрела на Главного.
- Так вы в курсе, - разочарованно произнес он.
- В курсе чего? – тихо спросила Дарья.
- Ну, что вас переводят на работу в поликлинику на уровень «Д2».
Что такое уровень «Д», а тем более два, Дарья не знала. Но чутьем она
поняла, что произошло что-то выходящее за рамки ее представлений. Для
непонятливых читателей поясним, что уровень «Д» обозначает особый
контингент, а циферка два - очень особый.
«Это как же такое может быть!» - воскликнет вдумчивый читатель. Где
нравственность? И в чем, так сказать, мораль?
Отвечаем. Не волнуйтесь так и не переживайте. Хоть какая-то мораль и
нравственность содержится всегда и во всем. Хотите ее услышать?!
Пожалуйста. …
Дело в том, что Иван Кузьмич оказался очень крупным чиновником. И не
просто очень крупным, а даже таким совсем, очень, очень и очень
высокопоставленным. Так, что последствия этой истории были следующие:
Дарья была переведена на уровень «Д2» в поликлинику, где и по сей день
лечит этих самых ну очень больших, если не сказать еще выше, чиновников.
Медсестра была произведена в старшие медсестры отделения, с условием,
конечно, полного неразглашения «Гос. тайны». Санитарку, которую
повышать, собственно, было некуда, перевели в другое лечебное
учреждение, с сохранением и выплатой. (Ее даже наградили небольшой
премией.) Брать с нее что-либо было бессмысленно, поэтому решили просто
- неизбежным россказням санитарки все равно никто не поверит. Что же
касается той полураздетой пациентки, которая очень хотела пожаловаться в
вышестоящие инстанции, то ее сразу выписали. Мужа этой самой женщины,
который вообще не принимал никакого участия в данной истории, вызвали в
соответствующую организацию, где он по обыкновению взял под козырек. Ну
вот, пожалуй, и все.
Ну что, Глубокоуважаемый читатель? Задумались? …. Впрочем, если и не
думать…. Весь мир – театр! Все, как говорится, на потребу публики!
Считаете, что все рассказанное здесь неправда, сказка или просто
анекдотец? То чего, так сказать, не бывает? Возможно, вы и правы. Но,
смею вас уверить, что иногда жизнь и происходящие в ней события
преподносят гораздо больше удивительного и необычного, то, во что трудно
поверить, если вы даже и видели это собственными глазами.