История №380375

Крэзи-парк.

Дети – мы живем для них и ради них», – размышлял я, глядя на прелестного
ангела лет пяти с пронзительно синими глазами и очаровательной улыбкой,
вцепившегося двумя руками в маму и пищащего при этом:
– Ну пойдем в «Крэзи-парк». Ну ты же мне обеща-а-а-ала!

Мама, пытаясь оторвать ангела от юбки, продолжала щебетать с моей
половиной:
– Значит, Семенова подходит к нашему начальнику и как ему…
Что сделала некая Семенова с начальником, я так и не узнал, потому как
ангел начал качать свои права совсем не ангельским голосом.
– Соня, – наконец-то обратила внимание на дочь мать. – Ты ведешь себя
безобразно. Если будешь продолжать и дальше в таком духе, я отдам тебя
дяде.

«Удивительно, – подумал я. – Имею два высших образования, почти
законченную диссертацию, вполне интеллигентную внешность, а мной
постоянно пугают детей».
Но ангел, как ни странно, не испугался.
– Хочу к дяде. Хочу к дяде. Хочу-у-у-у!

Так судьба моя была решена. Жена с подругой погрузились в шопинг, а я с
маленькой девочкой направился в райский для поколения Пепси уголок со
странным названием «Крэзи-парк».
– Шаг влево, шаг вправо – расстрел. Отвечаешь головой, Шарапов. Ребенок
на твоей совести. Мы только кофточку померяем, и все. Шоколад и
мороженое не брать.

– Дядя, купи Пепси-колу и чипсы, – потребовал ангел, как только ее мама
исчезла из зоны видимости. Я погладил ребенка по голове и заказал
официантке в кафе возле парка пиво и фисташки.
– В коле растворяются даже гвозди, дитя мое. Поэтому мы будем пить пиво
и ждать твою маму.

В своей ответной речи ангел сообщил, что вообще-то мы направляемся на
аттракционы, что у нее есть целых двадцать рублей, что сегодня чуть ли
не единственная возможность отдохнуть после садика и хотелось бы
воспользоваться ей в полной мере. Иначе мама узнает, что ее дочь провела
свой законный выходной возле барной стойки с пьяными дядями и
подозрительными тетями. Горячий спич был подкреплен следующим
завыванием:
– У-а-у-у-у!
Пришлось мне отставить пиво в сторону и все-таки войти в детский парк
развлечений и отдыха.

Место для отвлечения детей от учебы вполне соответствовало своему
названию. Я бы даже назвал его немного короче – вертеп. Здесь постоянно
что-то стреляло, прыгало, бегало и орало непонятными голосами. «Неужели
для этого мы трудимся по двенадцать часов на работе», – не успел горько
задуматься я, как моя спутница восхищенно завизжала:
– Хочу в джунгли. Хочу быть обезьяной!

В самом конце детского парка находился уголок Африки, окруженный со всех
сторон металлической сеткой. В этом питомнике бегали, прыгали, ползали
по канатам ребятишки от трех до пяти лет. По крайней мере, об этом
предупреждала табличка над головой девушки, следящей за порядком в этом
орущем загоне для малолетних преступников.

– Скажите, вы гарантируете сохранность ребенка до моего возвращения? –
на всякий случай поинтересовался я у дежурной. Получив в ответ
приветливую улыбку и жетончик под номером пятнадцать я уже попытался
удалиться, как вдруг оказалось, что необходимо расписаться в журнале
учета посетителей.
– Как зовут дочку, папаша? И сколько ей лет?

Я задумался. Конечно, приятно, что меня считают отцом такого ангельского
создания, уже прыгающего и визжащего в металлической клетке. Но, как на
грех, имя ее у меня вылетело из головы сразу же после получения номерка.
«Зоя, Оля, Лена… Черт побери, помню какое-то редкое. Пусть будет Света.
А то эта смотрящая за клеткой как-то странно на меня смотрит».
– Света Шарапова. Пять лет. – И я, заплатив за полчаса спокойной жизни
сто рублей, пошел с чистой на тот момент совестью в уже знакомое кафе.

Полчаса пролетели незаметно за кружечкой чешского светлого и просмотром
новостей с чемпионата Европы по футболу. Но оплаченное время пребывания
моего ребенка в джунглях на канатах подходило к концу, и пора уже было
обменять свой жетончик на одну маленькую девочку.

– Вот, пожалуйста, верните мне мое сокровище, – я улыбнулся
девушке-смотрительнице.
Та взяла номерок, посмотрела в журнал и закричала:
– Света Шарапова. Выходи. Твой папа пришел.
Я похолодел, поняв, что ребенок не знает о том, что у нее на некоторое
время поменялись имя и фамилия.
– Она, наверное, заигралась. Давайте, я сам ее найду.
– Что вы. Туда взрослым категорически запрещено. Сейчас я ее приведу.

Лучше бы я в тот день остался дома и не поддался на уговоры жены хоть
раз в жизни сходить с ней в торговый центр на шопинг. Оказывается, дети
после пребывания на аттракционе «Джунгли» все на одно лицо. Потные,
грязные и противные.

Через несколько минут мне была предоставлена первая кандидатура. Честно
признаюсь, я не очень понял, что мне вынесли. Это был визжащий, полный
энергии клубок, изображающий тигра во время нападения на стадо слонов.
При ближайшем рассмотрении выяснилось, что это мальчик, и его пришлось
отпустить.

Второй мне предъявили девочку, и я уже готов был признать ее своей, но
подвели глаза. У моей были ярко синие глаза. А у той, что пытались мне
подсунуть, карие. И родители ее явно были откуда-то с очень далекого
юга. Точнее сказать, она была чернокожей.

Далее я отмел еще троих девочек и одного мальчика. Пока, наконец,
измученная сотрудница детского зоопарка не нашла на одной из пальм моего
ребенка.
– Ваша?
– Моя!
– Слава Богу. Так, Света Шарапова, иди быстренько к своему папочке. А то
он уже заждался.

Ангел надул губки:
– Я не Света. Я Соня. И не Шарапова, а Бобрикова. А это не мой папа. Мой
папа красивый. – И, показав мне язык, ребенок вырвался из рук девушки и
убежал обратно в джунгли.

Возникла ничем не подкрепленная пауза, и я попытался ее заполнить:
– Давайте так, девушка. Номерок я вам сдал. Ребенка в обмен не получил.
Ну перепутал немного имя и фамилию. Ну, бывает. Поймите, если моя
половина увидит меня одного, диссертация о «Естественном сжатии газов в
природной среде» останется незаконченной, и наша наука понесет
невосполнимые потери. Нам это надо?
Но девушка меня уже не слушала и звонила в службу безопасности парка.

Следующие несколько часов я провел в «обезьяннике» ближайшего опорного
пункта милиции. Пока шло выяснение личности, я внимательно выслушивал
свои характеристики, которые моя жена выкладывала дежурному по части.
Самым мягкими выражениями были:
– Старый склеротик и опустившийся интеллигент.

Но я забыл про все эти неприятности выйдя на волю. Первое, что увидел на
улице, был маленький ангел с пронзительно синими глазами.
– Дядя, меня Соня зовут. Запомнишь? Давай будем дружить. – И протянула
мне ромашку, явно только что сорванную с клумбы около дежурной части.