История №328424

Генератор совести.

- Где зажигалка моя? Блин, ну кругом засада.
- Серега, да плюнь ты. Все пройдет, пройдет и это. Ну, лишили
квартальной, с кем не бывает. Просто день неудачный. Давай, спиртику
накати.

Да нет. Черная полоса не сегодня началась. И даже не месяц назад, когда
жена к теще в Иркутск уехала. Уехала, и будто кусок души с мясом вырвала
и увезла. Лапочка моя, половинка. Ведь люблю тебя. Пятнадцать лет, а все
– как в первый раз...

А как все начиналось! В Бауманке одним из лучших был, диплом зачли как
кандидатскую. Сразу попал в закрытый НИИ. Приличный оклад, квартиру дали
через год. Занимались "генераторами эмоций" - психотронным оружием. Тема
перспективная, с семидесятых годов еще. "Излучатели страха", подвешенные
под крыльями штурмовиков, в Афгане себя нормально проявили: "духи" лезли
из пещер, бросали оружие и разбегались, как тараканы.

Но это – для противника. А для своих войск придумали "генератор долга"
сделать. Генерал, курировавший "шарашку", Стругацких любил. Вычитал в
"Обитаемом острове" про такую штуку и пробил финансирование. Сказку
сделать былью поручили Сереге. Мысль простая: включаем установочку, а
замполиты словами обрабатывают, лапшу вешают про почетную обязанность.
Ну, после этого личный состав, выпучив зеньки, кидается на амбразуры и
на танки с саперными лопатками.

Но Серега что-то с частотой напутал. Люди начинали плакать, вспоминать,
кого в детстве обидели, долги отдавать. Словом, не Матросовы, а князья
Мышкины получаются, блаженные какие-то. А тут перестройка. Институт
закрыли, материалы уничтожили, чтобы "демпресса" не добралась. Вот
только широкополосный волновой блок на память и остался, в котором
дежурные электрики "бомж-пакеты" на обед разогревают. Частоту
подрегулировал - и работает не хуже микроволновки.

Смех, конечно. Кандидат наук работает электриком на Останкинской башне.
А что делать, если наука рухнула давно?

Наверное, поэтому и жена ушла. Выходила-то за перспективного молодого
ученого, а жить пришлось с работягой. Да и на двенадцать тысяч зарплаты
не разгуляешься. Тоска...

Серега глотнул разведенного водопроводной водой казенного спирта,
воняющего резиной, и закашлялся. Прислонил горячий лоб к крохотному, в
ладонь, окошку и поглядел на сверкающую ночными огнями Москву, такую
красивую с трехсотметровой высоты. Достал сигарету.

- Блин, ну где зажигалка-то? Памятная, мне жена на десять лет свадьбы
дарила.
- Потерял, наверное. Сиди, я сейчас спички из бытовки принесу.

Напарник встал и полез по металлической лестнице на верхний пролет.
Хлопок взрыва и вспышка отбросили его от двери. Повалил вонючий дым, из
бытовки, матерясь, выскакивали электрики. Сергей рванул вверх по
лестнице.
- Блять, опять пожар, что ли?!
- Да это Петька, придурок, в твою микроволновку самодельную яйца
поставил вариться. Идиот. Взорвались к едреней фене, ему крышкой по лбу
заехало.

Из развороченного блока нещадно воняло сероводородом. По корпусу
пробегали какие-то искры. Сергей, прикрывая рот рукавом, выдернул вилку
из розетки и плеснул в полыхающее нутро воды из чайника. Очередная
вспышка опрокинула его на пол.

- Серега, вставай, все нормально. И это... Прости меня, это я твою
зажигалку зажилил. Приглянулась мне она. И еще. Ты мне в девяносто
девятом году пятьсот рублей одолжил, а не спрашивал. Забыл, наверное.
На, забирай.

Смущенный напарник протягивал зажигалку и смятую купюру. Сергей
растерянно почесывал закопченный лоб, когда зазвонил телефон. Голос
директора был непривычно приветливым.
- Сергей...э-э...Васильевич! Извините, что беспокою. Я никак заснуть не
могу. Понял, что с лишением вас премии за первый квартал я ошибся. Я уже
бухгалтера разбудил, она сейчас к вам едет, чтобы деньги выдать. Вы уж
простите, пожалуйста. Спокойного дежурства.

Серега ошарашено посмотрел на остатки волнового блока. Он, что ли,
сработал? Взрыв, энергетическая накачка. И Останкинская башня,
выступившая в качестве гигантской антенны-резонатора. Так сигнал мог и
всю Москву накрыть. А то и всю Московскую область.

Получив дома телеграмму из Иркутска "Прости. Люблю. Встречай", он уже не
удивился.

***

Президент устало потер лоб. День выдался совершенно сумасшедший. В пять
утра его разбудил помощник: из Америки по специальной "красной линии"
позвонил Буш. Это могло означать что угодно – от объявления войны до
извинения за несанкционированный запуск ядерных ракет.

Буш долго всхлипывал в трубку и нес какую-ту туфту про вину США за
принесенное России зло, а затем заявил, что в знак особого доверия и
признания заслуг русских перед человечеством немедленно демонтирует и
высылает все американские атомные боеголовки пароходом в Россию.

- И вообще! Самолет придумал ваш Можайский, а не эти братики-придурки
Райт, радио – Попов, а не Маркони, а лампочку – Яблочков, а не Эдисон!
Голливуду срочно присвоим имя Эльдара Рязанова! Ы-ы-ы! И на Луне мы не
были, это разводка! Гады мы пендосские, нет нам прощения! Ы-ы-ы!
- Джоджи, погоди, не расстраивайся ты так. И на фига мне твои
боеголовки?
- Что же мне, Ирану их дарить?
Буш зарыдал в голос и отключился.

Пока президентский кортеж ехал в Кремль, отзвонился обалдевший Патрушев
и сообщил, что два миллиона монгол со всеми своими баранами и верблюдами
пересекли границу в Читинской области и прут на Москву.

- Откопали могилу Чингисхана и тащат нам шестьсот тонн золота в качестве
компенсации за иго. А скот, жен и детей отдают за проценты – все-таки
больше пятисот лет прошло. Извиняются. Говорят, больше нечем отдавать,
только если Пекин спалить, если мы попросим. Что делать-то?

- Так, золото забрать по описи, их пока поселить в палатки и записать в
буряты. Или в тувинцы, Шойгу позвони. Про Пекин подумаем.

В Кремле шквал информации накрыл с головой.
Олигархи захватили "Матросскую тишину" и умоляли о пожизненном
заключении. Наиболее рьяные приперлись со своим оружием на Лубянку и
требовали провести их в расстрельные подвалы.
Эстонцы выбивали разрешение отлить тысячу Бронзовых солдат и расставить
их на всех перекрестках, а их самих – переименовать из "эстонцев" в
"пендочухонцев".
Президентша Латвии просила записать ее на курсы русского языка, но чтобы
"не очень дорого".
Японцы вкрадчиво предложили включить в состав Сахалинской области
острова Цусима, Хонсю и Сикоку, за что посулили триллион долларов, а в
обмен попросили согласия песню "Врагу не сдается наш гордый "Варяг"
сделать государственным гимном Японии.

- Так, все, голова уже кругом. С ума все посходили, что ли. Не соединяй
пока ни с кем.
- Владимир Владимирович, там Березовский рвется.
- Пусть подождет. Я дольше ждал.

Президент подошел к окну и поглядел на непривычно пустую Красную
площадь.

- А где народ-то весь?
- Владимир Владимирович, москвичи вспомнили о своих корнях и все уехали:
кто картошку копать, кто могилку мамину поправить, кто мандарины
окучивать. На Арбате только остались две напуганных старушки.
- То-то я чувствую, меня в Питер с утра со страшной силой тянет. Корюшка
там сейчас пошла... А это кто?

В дальнем конце площади нарисовалась какая-то странная группа: два
мужика и женщина дрались вокруг лежащего на земле красного цилиндра.
Наконец мужики сцепились и упали, лупя друг друга почем зря, а женщина
вырвалась и покатила гремящий цилиндр, оказавшийся газовым баллоном, в
сторону Спасской башни. Над раскрасневшимся симпатичным личиком сияли
золотые волосы, опоясанные какой-то плетенкой, делавшей голову похожей
на хлебобулочное изделие.

- А, это хохлы, видно. Газ ворованный возвращают.
- Маловато, что-то – всего один баллон.
- Ну, надо им с чего-то начинать, Владимир Владимирович.
- Ладно, давай, что у нас там дальше.
- Саакашвили на коленях приполз к границе и просит сопровождения ГАИ до
Москвы. Боится, что пока будет ползти, его грузовиком задавят.
- Вот самомнение у человека! Какой грузовик, хватит и мотороллера.

Президент отвернулся от окна и пошел к столу.

Он уже не видел, как из дверей Мавзолея, пошатываясь, вышел невысокий
человечек в старомодном, изъеденном молью костюмчике и галстуке в
крупный горошек. Аккуратно отряхнув с лысины плесень, человечек
повернулся к крестам Василия Блаженного, рухнул на колени и загнусавил:


- Пвости меня, Господи! За дурь мою и архипакость! Не тем мы пошли
путем, не тем!

И заколотил восковым лбом по брусчатке. Опорожненная еще в 1924 году
специалистами Института Мозга черепная коробка гулко гудела.

НеПендос©

http://voffka.com/archives/2007/04/13/034864.html