История №255415

Итак, про Лысого.
Что есть из себя Лысый. Лысый это 90 килограмм живого веса, усидчивость
при проведении всякого рода кропотливых мероприятий, и поразительная
способность влипать во всякого рода приключения, начиная с детского сада
и заканчивая его нынешним тридцатилетним возрастом. Кстати, на самом
деле Лысый не лысый – так его прозвали, когда он променял свой роскошный
металлический хаер на гладко обритую черепушку в знак протеста против
присвоения ему звания лейтенанта химических войск.

Кавказский анегдотец.
С сегодняшнего дня, 4 мая 1995 года я и Лысый кормовые на четверке –
полуторатонном катамаране "Маруська". За что нас посадили на четверку,
история умалчивает – впереди сидят, видимо обладающие, достаточной
квалификацией. Прилаживаясь в упорах, Лысый отпускает традиционное
замечание, предваряющее выбор экзаменационного билета: "Дураков вперед"!
За что немедленно удостоился гневного взгляда со стороны Светки. Светка
это наш капитан, для тех кто еще не понял. Спортивного вида девица метр
шестьдесят пять, которая утверждает впрочем, что это "королевский рост"
(Потолки у них в Букингемском дворце низкие, высокие принцессы не
выживают – ехидная реплика Лысого; прим.), соседствует почти с
двухметровым Чичем на носу "Маруськи". Сегодня у них в программе "Прощай
Родина", значит и у нас тоже, только секундой позже.
"Ваша задача – втыкаете и проталкиваете", - начинает инструктаж Светка,
но неожиданно краснеет, смущается и замолкает. Заход в порог происходит
стремительно и конечно по вновь утвержденному плану, пару секунд назад
утвержденному. А первоначальный план летит к черту. В сливе на Лысого
падает пресс воды, и катамаран начинает предательски задирать носы к
небу, к верхушке двадцатиметровой скалы, где стоит с аптечкой Любушкина.
Принимая на голову тонны холодной воды, мой сосед по корме пытается
согласно команде "натягивать и запихивать", затем "засовывать и
корежиться", потом "плющиться и колбаситься". В результате Лысый
катапультируется и начинает описывать круги в улове вместе с моим и
своим веслом. Остатки команды чалятся к правому берегу и начинают болеть
за товарища. Ставки были в основном на то, что после второго круга он
уйдет вниз по течению, хотя многие утверждали что может, появится пара
ангелов и вытащит его. На третьем круге он, неожиданно для всех очень
ловко цепляется за скалу противоположного берега и подобно паучку,
быстро-быстро перебирая конечностями, лезет к небу, к верхушке двадцати
метровой скалы, где стоит с аптечкой Любушкина. Свое весло он при этом
держит в зубах, а на мою гребалку гнусно наплевал, оставив его в улове.

Стоящий внизу экипаж, и я в том числе, задрав к небу, к верхушке
двадцатиметровой скалы, где стоит с аптечкой Любушкина, и скоро будет
стоять наш кормовой матрос, головы – изрядно затосковал. Продолжать
сплав на трех веслах (запаску уже отвязали), по бурной реке желания ни у
кого нет. Чич начинает зазывно махать руками, ногами и прочими органами,
как бы приглашая Лысого обратно. Лысый как бы не понимает и вообще
по-русски плохо разговаривает. Наконец стоящая с аптечкой Любушкина,
объясняет ему, что хотят от него товарищи, и, удержав его от шага вниз с
края скалы, силком разворачивает и направляет вверх по течению.
Пройдя метров триста, Лысый просит перевезти его на другой берег.
Получив отказ, от двух молоденьких девушек он с воплем: "Прощай! Родина!"
вплавь достигает правого берега. У народа на левом берегу шок – еще
никто не переправлялся вплавь перед водопадом с берега на берег.
Некоторые выдвигают версию, что он пьян, дескать. Другие утверждают, что
обкурился, зараза! И никто не предположил, что его ведет только чувство,
чувство долга. Воссоединившись, экипаж, воспрянул духом, помахав
верхушке двадцатиметровой скалы, где стояла с аптечкой Любушкина,
ручками и благополучно довершил сплав. Светка его немножко побранила, а,
услышав про то, как он переправлялся – посоветовала ему про это забыть и
нигде про переправу не упоминать. И только теперь, спустя 9 лет,
наконец-то появилась возможность рассказать правду.
P.S. Вечером Лысый перепутал бутылки, и в результате развел спирт
Пионерской самогонкой. В результате завтрашний сплав пришлось отложить
на послезавтра.

Про грибы.
По приезду из Германии, где он был по личным надобностям, Лысый привез
целый рюкзак барахла и самые теплые воспоминания. Что бы со временем
воспоминания не затушевывались, он привез из Баварии охрененные пивные
кружки объемом в две бутылки каждая. Кружки, по неразумению своему, он
удачно стырил в какой-то пожарной части города Мюнхена. Юбилей был у
пожарных, с пивом фейерверками и прочим.
По приезду домой, договорились встретиться в лесу, на старом месте под
названием "Загон". И вот представьте, ходим мы с этими кружками, доверху
налитыми темным пивом, по лесу, собираем грибочки, и ведем неспешные
разговоры про жизнь буржуев за границей. Встречная тетка подозрительно
поглядела и прошипела в след, специально, чтоб мы услышали что, мол,
совсем молодежь разучилась по грибы ходить, а все они сейчас наркоманы и
дебилы. В этот момент у Лысого кончается пиво, и он лезет в пакетик, где
кроме десятка грибов еще лежит пиво и открывашка, сделанная из ножа от
картофелеуборочного комбайна. Достает он эту ужасную открывалку, и
подозрительная тетка на свою беду обернулась. Ниндзя с такой скоростью
не исчезали. Была тетка, и нет ее.
"А тетка где"?
"Нет ее".
"Ну, на нет и суда нет. Еще пиво хочешь"?

Никогда не сдаваться!
Возвращаясь с вахты, имел удовольствие лицезреть бригаду Челябинских
буровиков возвращающихся с работы. Сидит их внизу человек эдак... много.
Все здоровые как шкафы, аппетит у всех тоже здоровый, ну и расслабились
потихоньку. По шумному нельзя, ибо транспортная милиция забирает без
лишних разговоров. Среди буровой братии, если вам повезет встретить
небольшого по габаритам человека, знайте – это дизелист. Мелкий и дохлый
народ на буровой не выживает, а вот в дизельной у него еще есть шанс
уцелеть. Поезд наш долго стоял, а потом как водится, понесся со всех
ног, или что там у него есть. Наконец дошло до чая, и вот наблюдаю с
верхней полки, как самый мелкий из буровиков, сдавленный могучими
плечами пытается попасть чайным пакетиком в стакан. Я его сразу
почему-то обозвал дизелистом. Хотя он может, и трактор гонял. Поезд -
качает, буровиков - тоже качает, и раз за разом следуют промах за
промахом. Мимо. Он кладет пакетик на стол и на несколько минут
погружается в размышления. Вокруг него царит оживленная беседа, но он
словно выпал из купе, времени и пространства. И тут пришла она, Идея! Он
берет стакан с кипятком, опускает его ниже уровня столешницы, и рукой,
сложенной лодочкой, загоняет по столу несчастный "Липтон" в стакан.
Повезло же бригаде с дизелистом!

Вольный стрелок.
Сегодня едем палить из настоящих автоматов на стрельбище. Лысый, повесив
себе на грудь значок пацифиста, доволен больше всех. Но снайпер из него
еще хуже, чем я. Если в школе он ухитрялся выбить из десяти три, то это
значит, что винтовка была гнутая. Промазать морковкой по катамарану –
веревка дурацкая. А вот влепить точно в лоб супостату рябиной через
трубочку, хотя минуту назад договаривались по голове не палить – это
запросто. Так что на месте господ офицеров я бы за ним присматривал
особо. Но подполковники этого не знали.
"Шульгин, Пионер, Лысый – на позицию"! У каждого по двенадцать штук
патронов на три мишени. Они поднимаются, постоят и если попали, то
падают. Впрочем, если не попали, то падают все равно. Первый стреляет
Шульгин, лучший снайпер группы, спортсмен-стрелок, для него это детская
забава – три пули – три мишени! Моих мишеней еще нет, а вот Лысый,
смотрю краем глаза, уже что-то выцеливает, по своей дурацкой привычке
высунув кончик языка. Неожиданно появляется моя мишень, и я палю в белый
свет как в копеечку. Горячие гильзы залетают в рукав Лысого, лежащего
справа от меня. Тот от неожиданности прикусывает язык, непроизвольно
дергается и высаживает всю кучу патронов себе перед физиономией. Мелкие
камешки разлетаются веером во все стороны. Вслед за ними в разные
стороны разлетаются и господа офицеры. Шульгин, под шумок, устроенный
Лысым сбивает и наши мишени. "А-а-а! Тля! " - орет наш подполковник
Переверзев, - "Куда, тля, стреляешь! " Лысый хочет оправдаться, но
прикушенный язык плохо шевелится. Шульгин, убедившись, что мишеней у
него больше не будет, выпаливает все оставшиеся патроны одной очередью.
Господа офицеры опять шарахнулись но не так резво.
Итоги. "Итак, стрельба. Шульгин – пять, Пионер – три, Лысый...". Тут
подполковник на минуту задумался: "Лысый, тля, тоже трояк".
Пионер А. А. А. 2004.


Если так написано, то совсем не обязательно, что все так и было. Могу
сказать только, что двадцатиметровая скала была высотой метра 3-4,
винтовка и правда была не пристреляна, а две мишени я все-таки застрелил
сам. А Пионер слеп от рождения и стрелял скорее за компанию, чем
куда-то. Ужасная открывалка (подарок Пионера на день рождения)
действительно способна разогнать толпу хулиганов в подворотне ночью
одним своим внешним видом. Но кто я такой чтобы возмущаться? Всего лишь
герой этих рассказов.
Лысый.