История №211113

АКАДЕМИЯ РОДНАЯ
ПОВЕСТЬ
(Продолжение, начало см. 6-го февраля)

КУРАГА

Все знают, что это такое – сушеные абрикосы. Калия много, можно
больным-сердечникам давать. Да и просто так штука вкусная.

Пролетели последние апрельские дни, вот и май за окном. Возле
Морфологического Корпуса какие-то кусты желтым цветут. Природа
проснулась и зовет на подвиги. А нам надо учить анатомию. На подвиги еще
не хочется, а спланхи (спланхнологию, науку о человеческих
внутренностях) учить уже не хочется, зато постоянно хочется жрать. Не
то, что бы нас мало кормили, но как-то выходило, что через час по выходу
из столовой наши изнеженные организмы требовали пищи. Желательно не из
той же курсантской столовой. Раем казался килограмм еды. Любой еды со
стороны. Ну что, вспомнили status presens первого курса?

Перерыв на занятии по анатомии. Потрошили подсохших заформалининых
трупаков. Кожа на них уже золотисто-коричневого цвета. Запах не
беспокоит, к тому же воняет в основном формалин. Страх перед мертвечиной
и брезгливость прошли полгода назад. Перчатки одни на отделение, да и на
фиг они нужны – в них уже трупного жира, что снаружи, что внутри.
Старший лейтенант медицинской службы, молоденький наш препод,
Гайворонский вышел первым и в коридоре не топчется – значит можно руки
не мыть, не корчить из себя утонченных интеллигентов.

Было у нас во взводе два кадета-суворовца – Кривенков и Толкачев. Разные
Суворовские Училища они закончили, но кадетская юность их крепко
связывала. Так вот с того момента стал Крив врагом Толкачеву:

У окна стоит Толкачев и ест курагу. Нет, не ест – жрет! По несколько
штук в рот пихает. И глотает как анаконда. Боится, что сейчас просить
начнем. Да видим мы, с какой скоростью ты абрикоски аннигилируешь! Не
будем просить. Крив его друг, ему не западло. Он подходит и становится
плечом к плечу. Толкачев усиливает темп. Уже поглощает питательное
вещество, как черная дыра в центре преморбиальной галлактики. В руках
осталось всего две кураги.

Крив: "Угости! "
Толкачев: "Закрой глаза, открой рот".

Тот делает, как сказано. Толкачев сует ему в рот бОльшую курагу, из тех,
что в руках. Крив со смаком сжимает челюсти. Потом открывает глаза.
Глаза округляются, зрачки расширяются. Выплевывает курагу на ладонь. На
ладони лежит мумифицированное трупное ухо. Все ржут. Крив бежит к крану
полоскать рот.

Через пару лет прислали мне из дому урюк. Это тоже сушенный абрикос,
только мелкий и с косточкой. Сели мы перекусить перед отбоем. Случайно в
комнату забегает Крив. "Крив, будешь урюк? " К горлу Крива подкатывается
комок. Видно, что парень борется с рвотным рефлексом. Позыв на рвоту
побеждает. Крив выскакивает в коридор и там блюет фонтаном. Мы мудро
заключаем: "Ага, ситуационная фиксация! "

****
Продолжение повести будет завтра. Постов в 15 уложусь.
http://zhurnal.lib.ru/l/lomachinskij_a_a/\