История №1539052

Наш пароход шёл чиниться в Грецию. Всё по расписанию: жара, пальмы, где-то там Афины — а мы моем весь пароход. Как герои древнегреческого мифа, только вместо подвига — мытьё танков. Всё должно быть идеально: чисто, сухо, чтобы при ремонте и сварке — ни намёка на пожар.

Котёл пыхтит, пар валит, будто в нём не вода, а баня с веником. И тут — оп! Давление топлива на котле падает. Ну всё, думаю… пора действовать.

Подошёл, провернул фильтр на топливной системе — как шаман с гаечным ключом. Освобождённое топливо рванулось в топку, как голодные студенты в столовку. Внутри котлa — хлопок. Не как бомба, а скорее как старая табуретка под уставшей бабушкой. Но котёл не сдался — горит, значит, жив.

Не успел выпрямиться, как звонок от второго помощника. Голос сдержанный, почти без мата, но такой, что даже поручни на палубе вздрогнули:
— Я, конечно, не вмешиваюсь, но если вы там сеткой в космос метите — можно хотя бы по расписанию?

Как выяснилось, от микровзрыва гигантская сетка искрогасителя — диаметром около 5 метров — сорвалась с вершины трубы, вылетела как пробка из бутылки и с грохотом врезалась в крыло мостика. Говорят, чай на мостике в тот момент снова вскипел.

Никто, к счастью, не пострадал — штурмана заикались пару дней, но и это прошло. Боцман же ещё три дня смотрел в небо, будто прикидывал, куда бы приткнуться, если полет повторится.

Сетку вернули на место при помощи крана и прочно приварили. Почему она не улетела за борт, а аккуратно спланировала на мостик — до сих пор загадка. Может, у неё был собственный маршрут.

Теперь эта сетка — почти легенда. Первая судовая деталь, попытавшаяся выйти на орбиту без разрешения.