В достопамятные советские времена довелось мне ехать на поезде из Москвы в Братиславу. В купе со мной оказалась армянская пара – муж и жена. В дороге подружились. Муж даже угостил меня очень хорошим армянским, естественно, коньяком.
Когда остановились на границе (станция "Чоп"), то в бутылке оставалось немного коньяка – грамм пятьдесят. Я еще подумал – слезы. И не ошибся – примета сбылась.
В купе входит таможенник, спрашивает, что везем, просматривает декларации, оглядывает купе, останавливает взгляд на бутылке, берет пустой стакан и выливает в него остатки коньяка. Из бутылки выливается коньяк и... довольно толстая и длинная золотая цепочка!
Мою армянскую пару попросили собрать все свои вещи и отправиться в помещение вокзальной таможни, где был проведен тотальный шмон, как они мне потом рассказали, когда сменили колеса у вагонов и мы поехали дальше уже по Чехословакии. Что у них еще нашли и как они отмазались – я не спрашивал, а они не рассказывали.
Статистика голосований по странам
Чтобы оставить комментарии, необходимо авторизоваться. За оскорбления и спам - бан.
18 комментариев, показывать
сначала новые
сначала новыесначала старыесначала лучшиеновые - список
В 70-е на узловой станции народ делал бизнес с пассажирами проходящих поездов из-за бугра. Чувак купил массивный золотой браслет за 200 рублей. Заплатил какими-то фуфловыми деньгами, типа царских или керенок. Браслет оказался дешевый, позолоченный.
+-1–
ответить
А что золотые украшения было запрещено носить при пересечении границы?
Зачем было цепочку в бутылку прятать? На себе нельзя было провезти?
Как этот вопрос регулировался тогда? Нательные золотые кресты с людей снимали?
+3–
ответить
МАЩ ★➦mitosSmitos• 05.01.24 21:51
Все золото нужно было в декларацию заненести, а на обратном пути показать таможне и декларацию, и золото.
С валютой было туго. Многие брали золото на продажу.
+2–
ответить
vvv0418➦Соломон Маркович• 05.01.24 19:05
Это был финт ушами аки отвлекающий маневр - основной капитал в виде бриллиантов чистой воды находился в бутылке минералки без газа
+4–
ответить
Ходили байки о том, что евреи при выезде из СССР на ПМЖ в Израиль паковали вещи в деревянные ящики, сбитые платиновыми гврздями.
+3–
ответить
Байки разные были, например: Электродрель. Рабочая.
Только вот в движке вся медная проволока заменена на золотую
+1–
ответить
Странно, что они её вообще откупорили. А потом что, дальше везти пустую бутылку?
+1–
ответить
Я думаю, что мой сосед опустил цепочку в уже почти пустую бутылку, когда я из купе выходил. Границу перехали - цепочку забираем, а бутылку выкидываем.
+1–
ответить
типа "довольно толстая и длинная золотая цепочка" была не видна в бутылке с коньяком? ведь, судя из рассказа, бутыль явно не какая-нибудь глиняная была... А в коньяке - можно и этикетку с обратной стороны через содержимое разглядеть...
Ладно бы кефир какой-нибудь, да и там наверняка через дно было бы видно
+10–
ответить
Некто Леша ★★★★★➦javs• 05.01.24 20:58
Хороший выдержанный коньяк мог иметь идеально золотой цвет. Бутылка основательно почата - значит, на скорый выброс, чего туда пялиться таможне. Прекрасное решение, просто на нем вероятно попался другой хитрожопый армянин, а таможне разослали инструкции смотреть именно туда :)
+1–
ответить
javs ★➦Некто Леша• 05.01.24 21:06
так все равно видно будет, что что-то лежит... Ну и да, наверняка обмен опытом на таможне есть...
+2–
ответить
МАЩ ★➦Некто Леша• 05.01.24 21:18
Итак, он давно бы хотел в таможню, но удерживали текущие разные выгоды по строительной комиссии, и он рассуждал справедливо, что таможня, как бы то ни было, всё еще не более как журавль в небе, а комиссия уже была синица в руках. Теперь же решился он во что бы то ни стало добраться до таможни, и добрался. За службу свою принялся он с ревностью необыкновенною. Казалось, сама судьба определила ему быть таможенным чиновником. Подобной расторопности, проницательности и прозорливости было не только не видано, но даже не слыхано. В три-четыре недели он уже так набил руку в таможенном деле, что знал решительно всё: даже не весил, не мерял, а по фактуре узнавал, сколько в какой штуке аршин сукна или иной материи; взявши в руку сверток, он мог сказать вдруг, сколько в нем фунтов. Что же касается до обысков, то здесь, как выражались даже сами товарищи, у него просто было собачье чутье: нельзя было не изумиться, видя, как у него доставало столько терпения, чтобы ощупать всякую пуговку, и всё это производилось с убийственным хладнокровием, вежливым до невероятности. И в то время, когда обыскиваемые бесились, выхидили из себя и чувствовали злобное побуждение избить щелчками приятную его наружность, он, не изменяясь ни мало ни в лице, ни в вежливых поступках, приговаривал только: "Не угодно ли вам будет немножко побеспокоиться и привстать?" или: "Не угодно ли вам будет, сударыня, пожаловать в другую комнату? там супруга одного из наших чиновников объяснится с вами", или: "Позвольте, вот я ножичком немного пораспорю подкладку вашей шинели", и, говоря это, он вытаскивал оттуда шали, платки, хладнокровно, как из собственного сундука. Даже начальство изъяснилось, что это был чорт, а не человек: он отыскивал в колесах, дышлах, лошадиных ушах, бутылках изпод кньяка и нивесть в каких местах, куда бы никакому автору не пришло в мысль забраться и куда позволяется забираться только одним таможенным чиновникам. Так что бедный путешественник, переехавший через границу, всё еще в продолжение нескольких минут не мог опомниться и, отирая пот, выступивший мелкою сыпью по всему телу, только крестился да приговаривал: "Ну, ну!" Положение его весьма походило на положение школьника, выбежавшего из секретной комнаты, куда начальник призвал его с тем, чтобы дать кое-какое наставление, но вместо того высек совершенно неожиданным образом.
Гоголь, "Мертвые души"
+8–
ответить