История №1410447

История разведопераций XX века содержит немало парадоксальных сюжетов.

Безобидное хобби дип­ломата оборачивается утечкой гостайны, несложная на первый взгляд конструкция из металла ставит в тупик лучшие умы ЦРУ, а кумир меломанов оказывается гением спецтехники и мастером шпионажа.

В начале 1950-х годов оперативно-техническая служба (OTС) ЦРУ была только что организована и находилась еще в стадии становления, когда в Вашингтоне получили тревожную шифртелеграмму из Австрии: «Советы имеют устойчивый канал поступления информации из московского посольства». Каких-либо деталей не приводилось, однако в сообщении венской резидентуры ЦРУ было сказано о технике подслушивания, которая длительное время работает в здании американской дипломатической миссии в Москве, постоянно обеспечивая советское руководство важными сведениями.

Пока послы на Волге...

Постоянная активность советских специальных технических служб против иностранных дипломатических миссий в СССР не была для американцев чем-то неожиданным. Так, например, прибывшие в Москву в 1934 году первые американские дипломаты вскоре обнаружили микрофоны в своих служебных кабинетах и жилых квартирах. До Второй мировой войны у США не было самостоятельного разведывательного ведомства, однако у дипломатов, естественно, были секреты, которые в американском посольстве в Москве требовалось беречь и охранять. Предосторожности были направлены в первую очередь против советских чекистов, не упускавших любые возможности установить технику подслушивания, сфотографировать важный документ и узнать подробности личной жизни американских дипломатов. Посольская сфера обслуживания (шоферы, гувернантки, повара, садовники, электрики и др.) формировалась в основном из числа простых советских граждан, и органы НКВД, естественно, всячески старались использовать этих людей в качестве информаторов. Поздней осенью 1941 года немцы приблизились к Москве, и советское правительство предложило иностранным дипломатам переместиться в относительно безопасный город Куйбышев (ныне Самара). После этого здания иностранных посольств оказались практически пустыми или под присмотром малочисленного персонала. Пользуясь столь удобным моментом, НКВД оборудовал кабелями и микрофонами фактически каждое западное посольство в Москве. К началу 1942 года немецкая армия уже была отодвинута на 25 км от Москвы, и дипломатам разрешили возвратиться в столицу, в свои, начиненные микрофонами, посольства. Сталин предвидел справедливые претензии со стороны союзников в борьбе против нацизма и потому на одном из совещаний предложил высокопоставленным военным найти приемлемое объяснение для американских дипломатов, если они обнаружат следы секретной работы НКВД. Один из генералов предложил Сталину версию, согласно которой НКВД заранее установил микрофоны подслушивания в наиболее престижных зданиях Москвы, в том числе в резиденции посла США, на случай размещения в них германских штабов и руководства оккупационной администрации. Сталину понравилась такая «микрофонная» версия, о которой он и рассказал американскому послу во время личной встречи в Кремле, когда Аверелл Гарриман среди важных военно-политических вопросов деликатно затронул тему обнаружения советских микрофонов. Американский дипломат, казалось, был удовлетворен ответом Сталина, однако, вернувшись в посольство, распорядился уделять особое внимание мерам защиты от подслушивания.

Дитя «шарашки»

Но Сталин не оставлял намерения узнать, что же обсуждается в кабинете представителя США в Москве. Интерес к этой теме подогрел неутомимый Берия, доложивший Сталину о совершенно новой, уникальной системе съема информации, которую сконструировал в 1943 году в кучинской тюрьме-«шарашке» один из заключенных — Лев Термен. Но как установить это устройство в кабинете посла? Ведомство Берии углубилось в изучение биографии и личных пристрастий посла Гарримана. Удалось выяснить, что дипломат был страстным коллекционером уникальных поделок из редких пород дерева. Так у Берии появилась идея подарить послу герб США, выполненный из экзотических сортов древесины.

Секретная начинка

В секретных лабораториях спецтехники НКВД закипела работа. В одной из них делали макеты герба, используя присылаемые по запросу главы НКВД образцы уникальных пород дерева. В другой, кучинской, испытывали новый уникальный «жучок», которому предстояло «прогрызть дыру» в системе безопасности посольства США в Москве. В конце 1944 года Берия доложил Сталину о полной готовности американского герба, внутри которого искусно спрятали новый аппарат подслушивания. Необычное специзделие назвали «Златоуст». Серия испытаний показала, что устройство может работать качественно. Мероприятие подслушивания, названное «Исповедь», было решено начать во время встречи на высшем уровне в Ялте, в феврале 1945 года.

Пионеры товарища Берии

9 февраля 1945 года должна была состояться церемония открытия второй очереди пионерского лагеря «Артек», на которую пригласили Сталина, Рузвельта и Черчилля. Но, как часто бывает в таких случаях, лидеры стран вежливо отказались и отправили вместо себя своих послов, которые приехали с подарками для советских детей. Перед аккуратным белоснежным строем пионеров английский посол сэр Арчибальд Керр вручил директору «Артека» £5000. Гарриман решил переплюнуть своего коллегу и подарил артековцам, кроме 15 комплектов сорокаместных палаток, еще и $10 000. Для Берии, который четко следил за реализацией своего плана, наступил решающий момент — хор пионеров на великолепном английском языке дружно запел американский гимн, на флагштоке взвился американский флаг, и тут произошло неожиданное. Четверо рослых пионеров с гордым видом понесли в сторону Гарримана сверкающий лаком огромный герб США, на изготовление которого пошло 20 ценных пород дерева. Стоя приветствуя гимн и флаг своей страны, опытный дипломат Гарриман не смог сдержать слез умиления, когда в столь торжественной обстановке «юные пионеры» вручили ему этот великолепный подарок. Принимая дрожащими от волнения руками герб, посол только и смог вымолвить: «Куда я могу повесить это чудо?» Как рассказывают, кто-то из советских дипломатов (возможно, это был Валентин Бережков) прошептал на ухо Гарриману: «Повесьте в своем кабинете, англичане умрут от зависти!»

Таинственное «нечто»

Гарриман так и сделал, и герб в кабинете посла пережил четырех хозяев, пока в 1952 году завербованный ЦРУ офицер ГРУ Петр Попов не предупредил американцев об информационной утечке из посольства. До получения агентурной информации от Попова о подслушивании американцы периодически проверяли кабинет, но ничего подозрительного не находили. Однако получив «наводку» из ЦРУ, американские поисковики приступили к более тщательным обследованиям с использованием детектора электромагнитных излучений. Тогда и был обнаружен подозрительный сигнал на частоте 800 МГц, локализуя который специалисты сосредоточили свое внимание на деревянном гербе. Техники разобрали герб и нашли внутри него необычную начинку. Как писали сами американцы, обнаруженное устройство оказалось настоящей революцией в технике подслушивания. Оно было спрятано в середине герба, в специально вырезанной нише, имевшей тщательно скрытое акустическое отверстие (оно выходило в ноздри орла). Названная американцами «Нечто» (Thing), советская система подслушивания была скопирована лабораториями ЦРУ, ФБР, а также частными фирмами, но как она все-таки работает, так никто понять и не смог. В конце концов устройство отправили в Лондон, Питеру Райту, известному ученому и ведущему специалисту радиотехнической фирмы Marconi. Райт во время и после войны был также главным консультантом британской контрразведки MИ-5, куда и обратилось ЦРУ за помощью. Похоже, именно Райт нашел разгадку — все дело в тонкой пленочной мембране, которую повредили при транспортировке! Инженер потратил более двух месяцев, чтобы восстановить мембрану и включить новое устройство. Британец назвал его «объемным пассивным резонатором» и определил принцип работы, основанный на эффекте модуляции отраженных от «Нечто» радиоволн, которые фиксировались специальным радиоприемником. Чтобы активизировать это устройство, секретный пост НКВД, расположенный в соседнем здании, рядом с резиденцией посла США «Спасо-Хаус», направлял на деревянный герб постоянный радиосигнал частотой 800 МГц. Когда в кабинете разговаривали, тонкая пленочная мембрана вибрировала под воздействием звуковых волн. И эта вибрация модулировала отражение облучающего радиосигнала. Отраженные радиоволны попадали на радиоантенну уже другого, приемного поста НКВД в квартире стоящего рядом здания. Уникальность «Златоуста» была в том, что он не требовал электропитания и действовал так же, как зеркало при отражении света. Радиопередатчик и радиоприемник этой системы, под кодовым названием «Лось», были настоящим чудом обработки радиосигнала с помощью доступной в то время техники. Можно только представить себе уникальные параметры приемника, который позволял четко улавливать крохотный ответный сигнал из герба на фоне мощного облучения передатчика из соседнего дома. Как писал в своих дневниках Питер Райт, после того как он понял принцип действия и обеспечил работоспособность нового устройства, в течение следующих 18 месяцев он изготовил подобную систему подслушивания для британской разведки. Американскую версию устройства, по словам Райта, назвали «Удобное кресло» (а также «Марк-2» и «Марк-3»).Концепция уникального «жучка» представляла собой замечательный рывок вперед в технике подслушивания. В ЦРУ поняли, что отставание в области спецтехники надо срочно наверстывать. Об одном до поры до времени американцы не догадывались: создатель уникального шпионского гаджета был хорошо известен в США и долго там жил.

Америка, тюрьма, Сталинская премия...

Одаренный музыкант и физик, Лев Термен родился в царской России в 1896 году, в дворянской православной семье с гугенотскими корнями. В 1930-х Термен находился в командировке в Америке, где рекламировал свой необычный электронный музыкальный инструмент — «терменвокс». Лев Термен играл на своем устройстве, не касаясь его руками, и эта музыка захватила воображение местных джазовых авангардистов. Американцы, заполнявшие залы, чтобы услышать диковинный инструмент, не подозревали, что на самом деле Термен был агентом советской разведки, которая направила его в США для сбора сведений о западных достижениях в области радиолокации. В США и Великобритании в то время активно велись работы по созданию первых образцов радаров для военного использования. Незадолго до вступления СССР во Вторую мировую войну Берия приказал Термену вернуться в Москву. Лев Сергеевич был дисциплинированным советским гражданином и под чужим паспортом на советском пароходе вернулся в СССР, где спустя полгода был арестован и отправлен в сибирский лагерь. Позже Берия перевел Термена в подмосковную «шарашку» КГБ, где активно велись работы по созданию военной и специальной техники. За разработку «Златоуста» и других систем подслушивания Термена наградили одной из самых высоких наград СССР — Сталинской премией I степени. Став свободным и хорошо обеспеченным человеком, он остался работать в лаборатории-тюрьме как вольнонаемный.