История №1388362

Это было в 2001 году. 3 июня, в воскресенье, тетя попросила отвезти рассаду (помидоры, перец и цветы) на дачу, что в десяти километрах от моей. В 15:40, выезжая на шоссе, я увидел темную “четверку” цвета “гранат”, которая стояла на обочине как раз напротив моего гаража. У нее мигала “аварийка”, сзади стоял знак. Капот был открыт и вокруг нее ходили два мужика.
Я съездил в город, загрузили там рассаду, везем. “Четверка” стоит. Выгрузили рассаду на даче, возвращаюсь. “Четверка” все стоит.
Пошел, переоделся, хотел заняться своим делом – привернуть, наконец-то, свою “бороду” к торпеде, а то она все болталась. Время 17:00.
Смотрю из-за кустов, а мужики все никак не заведутся. Мне что-то стало их так жалко, и я пошел к ним поинтересоваться, что случилось. В мыслях было только то, что у меня с собой в машине есть практически все, что может “вылететь”: катушка, крышка, бегунок, контакты, свечи. Все б/у, но рабочее. Да и вообще, мало ли, что у них там могло произойти, может что просто подсказать чтог надо…
Подхожу к ним. Один (на вид лет сорок, с залысинами) в перчатках снимает “кастрюлю”.
— Здрасьте, что тут у Вас случилось? Может, чем помочь?
— Ну, если только консультацией. Вот бензин чего-то не идет. Фильтры оба пустые были. Я уж сбегал на ближайший автосервис и купил бензонасос новый, думал он не качает.
— А искра-то есть?
— ... да есть ...
Второй, помоложе, видно, в машинах совсем не шарит. Нервничает. То выйдет из машины, то опять сядет, то поговорит по “мобилке”.
Я мельком посмотрел, и увидел, что в машине даже две “мобилки”. Сиденья с высокими спинками. “Сорок седьмая”, — подумал я, — “моя самая любимая”.
Еще я заметил под капотом сирену сигнализации, там все облито антикором, карбюратор “ОЗОН”, у которого, клапан ЭПХХ заглушен. И еще на нем стоит микрик.
Я говорю, что если что надо, крышку там, бегунок, у меня есть, недавно себе все менял.
Он снял “кастрюлю”. Карбюратор, конечно, грязноватый, весь внутри в бензине. С гайки фильтра карбюратора капало что-то такое коричневое, густое.
— Что за фигня?, — он пальцем потрогал и понюхал.
— Странный какой-то бензин… — отвечаю я.
И советую:
— Снимай крышку карбюратора, посмотрим что там. А зазорчик-то нормальный?
— Да, там все новое, я неделю назад только все поставил.
Сняли крышку карбюратора, бензина там даже с избытком — полная с верхом поплавковая камера.
— Закрывай. Мотор горячий? Тогда заводи с полным газом.
Он сел, заводит. Мотор весь трясет, но не “схватывает”.
Я говорю:
— Чего же это он не воспламеняет, а?
— Не знаю...
Я решил посмотреть, как дела с трамблером. Захожу с другой стороны, снимаю крышку, смотрю — действительно трамблер чистенький. Контакты новые, правда чуть окислившиеся. Он говорит:
¬— Да там все нормально, лучше ничего трогать не надо.
Закрываю крышку. Смотрю на катушку и вижу, что у нее оторван левый провод, идущий к клемме “+Б”.
Я, немного усмехаясь, произношу:
— А это что такое? Провод-то оторван!
— Да ну, что Вы, он всегда так был! Что Вы не знаете наших советских машин?
А я так в уме соображаю: “Как же катушка будет работать, если на нее ничего не подается?”
— Да вот же провод оторван! Это же питание катушки! Она так не будет работать.
— А-а-а! Этот! Действительно! А я думал, что Вы вот про эти говорите, — и показывает мне еще два других, желтых провода со свободными клеммами на арке крыла.
Я говорю:
— Заводите, а я подержу провод.
Он “чик” — и тут же мотор завелся!
— Благодарю, — говорит.
И я с чувством глубокого удовлетворения, гордости и радости за себя, ничего больше им не говоря, пошел прикреплять свою “бороду” к торпеде…
Минут через десять-пятнадцать они уехали.