История №134574

Красота – страшная сила!

Давно это было. В середине 80-х некий художник имел счастье увековечить
меня. Имя его кануло в лету, как, впрочем, однажды туда канул и портрет,
писаный им в вдохновенную минуту, когда голод железным кольцом сковывал
органы его пищеварительного тракта, неистово выжимая драгоценные капли
желудочного сока.

Капля за каплей, и портретист вышел на Арбaт, дабы усладить взоры
праздных зевак своим искусством, а чрево свое – горячей сосиской,
заработанной честным трудом.

Он установил свой мольберт напротив ювелирного магазина, развесил
образчики своего творчества, собрал вокруг любопытных и нашел модель. В
толпе зевак я появилась именно в тот момент, когда неудавшаяся
«натурщица», рассматривая свой, с позволения сказать, «портрэт», очень
стесняясь, говорила творцу: «Вы извините, пожалуйста! Но ЭТО я взять не
могу!».

Гений не обиделся, забрал свое творение, присоединив его к уже висевшим
«картинкам с выставки». Девушка ушла. Толпа не расходилась. Художник
ждал.

Теперь же надо описать стиль его письма. Если взять лист бумаги,
кисточку, акварельные краски и все тщательно перемешать, то получится
тот самый «портрет», от которого отказалась "модель". Справедливости
ради, надо заметить, что во всем этом ералаше можно было различить
контуры лица, нос, рот, глаза и прическу. И некое мимолетное сходство с
оригиналом. То, что можно бы назвать шаржем, а можно - и просто мазней.

Словом, народ ждал продолжения. Но желающих увековечить себя в столь
необычной манере больше не находилось.
Тогда модернист провозгласил: «Ну, давайте, я нарисую кого-нибудь
бесплатно!».

Халява – столь же страшная сила, что и красота. И я решилась... Тогда я
была юным и весьма очаровательным созданием.
Целых пять минут я позировала. Портрет удался на славу! Мама, конечно
же, меня не узнала. Еще бы! Аллегория была слишком тонкой для понимания
нетворческим человеком.

Безусловно, «портрет» был повешен на стене моей комнаты. Когда приходили
друзья, они, увидев портрет, удивлялись, туго соображая, зачем ЭТО здесь
находится. Но всех превзошла моя подруга Ленка. Увидев оное, она долго
взирала на него. Сначала с любопытством, потом скептически, потом с
недоумением. И, наконец, произнесла:

- Ну, совершенно не понимаю. Зачем ты тут повесила портрет Выcoцкого?