История №1234094

Vadim Lukashevich

Вчера моя мама, живущая в российском Белгороде, ездила электричкой в украинский Харьков. Она это делает давно, но не часто, несколько раз в год, покупая на Украине какие-то свои лекарства, которые там дешевле, и кое-что из украинских деликатесов.
Эти межгосударственные пригородные электрички уже давно напоминают подмосковные «колбасные» электрички времен заката советской власти. Люди, преимущественно пенсионеры, считающие каждую копейку, снуют между крупными приграничными городами, выгадывая на разнице валют и цен. Собираются старушки-соседки по подъезду, дому или двору, договариваются – и айда в Харьков за продуктами или лекарствами. Обычное дело. Но в связи с известными событиями, с некоторых пор такая поездка стала сильно экстремальной для пожилых нервов…
Нет, в Харькове и его окрестностях ничего не изменилось, в том числе и в отношении приезжающих на приграничных электричках россиян. Но зато кардинально изменилось отношение к ним со стороны российских таможенников, теперь воспринимающих наших пенсионеров как предателей.
К тому же резко ужесточились нормы разрешенного к ввозу количества провозимых продуктов.
И если раньше соблюдение этих норм было достаточно формальным, то теперь пожилых людей выборочно обыскивают и раздевают прямо в вагонах, на виду у всех, нередко издеваясь над ними.
…В этом году моя мама поехала в Харьков впервые за год. Это понятно – во-первых, ситуация на востоке Украины вызывает страх, ну а во-вторых – многочисленные рассказы знакомых о лютующих российских таможенниках не вселяли оптимизма. Но… соседка уговорила (ей там что-то было очень нужно, но она одна ехать боялась), тем более что в Харькове "вроде как спокойно".
По ее рассказу, вагон электрички из Харькова был забит российскими пенсионерами. Везли продукты – сало, водку, мясо и т.п. Стабильный рубль, обесценившись с начала года на четверть, все еще позволял приобретать некоторые продукты с выгодой, экономически оправдывавшей всю поездку. Что-то по прежнему существенно дешевле (например, водка, некоторые продукты и лекарства), что-то – незаменимо (например, украинское сало).
Раньше все везли открыто, но теперь все продукты пришлось прятать – на себе. После отправления, до границы, в вагоне только и разговоры стояли о грядущей проверке таможенников и кто, где и как спрятал продукты. В рукавах, на груди, под подолом…
Соседка мамы спрятала отрез сала на животе – холодный кусок на голое тело, под одеждой – так и ехала «беременной пенсионеркой» до границы. Как, впрочем, и все…
…Украинские таможенники даже не запомнились - прошли и все. Но наши таможенники зашли в вагон в гнетущей тишине. Все пассажиры сидели, вжав головы и уткнувшись глазами в пол. Человек в погонах медленно, с чувством превосходства рассматривал сидящих пассажиров:
- Ты!!! Встал и разделся!!!
Обреченный, на кого указывал палец таможенника, медленно поднялся и начал раздеваться…
- Не повезло, - подумали остальные, еще глубже втянув в плечи головы. Лишь бы меня пронесло!
Таможенники прекрасно знают, что "везут" все. Но проверка выборочная, пять-шесть человек на вагон. Остальные молча ждут, пока таможенники, куражась, обыскивают и раздевают очередную жертву, демонстративно вытряхивая из рукавов, из-под одежды и из нижнего белья ее продукты. Публичная экзекуция одного под гробовое молчание других… Вряд ли все эти люди в возрасте, уже на закате своих лет, испытывали в своей жизни больший позор…
Моей маме повезло – таможенник прошел мимо, с издевками и оскорблением «взяв» соседа напротив.
Начисто обшмонав несколько человек и вдоволь поиздевавшись над остальными, нагрузившись изъятыми водкой и продуктами, таможенники направились к выходу из вагона. У самых дверей старший из них, картинно повернувшись к пассажирам, усмехнулся и напоследок громко прокричал на весь вагон:
- Белгородцы, когда же вы начнете Родину любить?!

(с)