Когда восторг родил соблазны,
Тургенев Пушкину вменил
Чужих постелей плень с экстазом.
Наркотики? Во западло.
Но называют чувство также.
Но кто же знал,
Что Колымой пленил
Рейхстаг стражей заразы.
Картинок много на земле,
И есть следы забитый судеб,
Но мы не лопнем в их Корчме.
Мы будем долго хрень их слушать.
Как ненавидим мы, любя,
Подозреваем баб фригидных
В оргазмах бурных под их рок,
По завещанию царизма.