История №1003503

Охота - это когда охота, а не охота - так и не охота вовсе, я говорил уже. А если охотники тебя окружают? Деваться-то некуда. Спасите-помогите, - пробовали кричать мы с приятелем в пустоту, - окружают! Но кольцо замкнулось - охотником стал даже зам по финансам.

- Ароныч, - вопрошали мы после покупки им ружья и охотничьего билета, - ну какой из тебя охотник? Ты ж лисицу только обсчитать можешь, как вчера налогового инспектора.

- Охота и не ебет, - заявлял Ароныч, - и чтоб никаких налоговых, фининспекторов и банков со служащими. Пусть идут на хуй, а я на охоту. У меня все друзья охотники. Кроме вас сволочей.

- Ароныч, - уговаривали мы его, - брось это дело. Тебе вот выпить предложи вечером, так ты полчаса календарь листать будешь и на 18:48 в четверг на следующей неделе согласишься. Где ты видел, что барсуки по календарю с часами на охотника выбегали?..

Но Ароныч стал охотником и баста. На первой же охоте, куда он с друзьями по даче на своем коллекционном Москвиче 412 рванул не подстрелили никого. Но возвращаясь обратно случайно задавили зайца автомобилем. Несчастный сам под колеса кинулся и сразу насмерть. Ну, они этого суицидального кролика подняли и домой принесли как добычу.

- А чего он такой плоский? - спросила жена.

- Прикладами добивали, - заявил было Ароныч, но тут же раскололся, - машиной загнали. Жене Ароныч никогда не врал. Про зайцев.

Это, так сказать, присказка. Сказка впереди.

- Утка? Вы знаете, что любит утка осенью в охотниках? - спрашивал егерь, Акрамыч, прохаживаясь перед нашим неровным строем.

- Не-а, - сказал я, тщетно пытаясь представить себе трезвую утку, любящую охотника в осенние заморозки при минус десяти градусах Цельсия.

- Утка, любит, чтоб охотник был одет хорошо и натурально. Натурально, а не во всякую искусственную хрень, - палец егеря явно намекал на мое "японское охотничье снаряжение", взятое взаймы у приятеля, - иди переоденься, я тебе лётный комбез достал с курткой. На натуральной овчине. И унты волчьи.

Я переоделся.

- От теперь вся утка наша, - одобрил прикид Акрамыч, - поплыли. Правильная одежда на охоте - первое дело. Остальное не главное.

- Куда, блядь, поплыли? - спросили все кроме меня хором, - а главное на чем? Вот на этом дюралевом чудовище? Впятером?

- И что ружья тоже брать будем? - задал я интересующий меня вопрос.

- Успокойтесь, это нормальная казанка. Очень устойчивая. На шестьсот килограмм рассчитана, а я похудел, - сто пятьдесят килограммов похудевшего егеря попытались распределиться по его немалому росту, не смогли и опять сосредоточились в районе талии, - садитесь и не вякайте. Мы на охоту, потому что.

Поплыли. Речка-то небольшая. Но быстрая. Я б сказал еще что холодная, но и так кругом минус десять, а в воде теплее. Но что хорошо, так это одежда - все в одинаковых лётных штанах с куртками на овчине. И унты у всех волчьи. Эскадрилья на вылете, блядь.

Потому что одежда при охоте на утку - первое дело, остальное - не главное. Хотя ружья тоже ничего. Пять штук. То есть даже у меня одно.

Акрамыч рулит, мы все его на носу уравновешиваем. Плывем, только водяная пыль столбом.

- Слышь, рулевой, - Васька все еще опасается, - ты только резко не шевелись, а то корыто опрокинешь…

- Ась? - Акрамыч, делая вид, что не слышит, закладывает нехилый вираж, - вот так не делать? - он пытается резко встать, как будто шутит. Казанка переворачивается, - блядь такая, - это уже из воды.

Все вроде плывут. И я. Но трудно. Комбинезон намокает, унты для плавания не приспособленные какие-то и в руках какая-то хрень тяжелая. Приподнял, посмотрел. Ружья. Три штуки. Откуда они у меня? Нафиг они мне? Ружья ж на охоте не главное.

- Если вы утонете, - вспомнилось мне народное и я выпустил из рук первое ружье, - и ко дну прилипнете, - пошло вниз второе, - то сначала будет трудно, а потом привыкнете - третье утопло вместе с унтами.

Куртку снимать было тяжелее всего. Зато сразу плыть легче. По течению, к берегу, чтоб силы не тратить. Догреб. Об корочку ледяную около берега поцарапался немного, а так нормально. Только мокро и любопытно. Жив кто, нет? Отнесло километра на два. Сразу пару матерящихся голов видно было. А потом потерялись как-то.

Иду в общем босым, но в штанах, сначала против течения немного, потом в обратную сторону. Я похоже первый выбрался, остальных дальше снесло. Потом на бег перешел, холодно потому что. Пробовали босиком по замерзшей грязи с травой босиком бегать? И не пробуйте, не надо.

И вот бегу, пыхчу и вижу. Мысок такой в речку вдается с поворотом. На мыску лодка наша, люди мокрые вокруг лодки кругом суетятся, и даже Акрамыч уже костер разводит хрен знает из чего, но дыму много. Поздоровались.

Через полчаса всем потеплело. И костер, и спиртом растерлись. Овчина только сохнет медленно. Штаны-то у всех на овчине ведь. Летные.

- Уважаемый Де Монсоро, - спросил я Акрамыча, - вот ты уток всех знаешь…

- Как ты меня назвал? - возмутился Акрамыч, и я было подумал, что он от утопления забыл про Дюма, - я что по-твоему такая же сволочь?

- Не, Акрамыч, ты по-моему, такой же граф и главный ловчий. И не мог бы у знакомых уток узнать, им только полетные на овчине нравятся? Может в следующий раз мы что-нибудь военно-морское купим? В нем небось легче плавается.

- Что-то мне подсказывает, - возникает из дымного марева Васька, - что в военно-морском лучше ходится. А плавается - как раз в летном.

- Ну вас нахуй, ерники, - прерывает нас Акрамыч, - сейчас машина придет с сухой одеждой и обувью. Я позвонил. У меня телефон был в непромокаемом кармане. У меня вообще все карманы непромокаемые. Потому что правильная одежда на охоте - первое дело, а остальное не главное. Сейчас на утку пойдем! И мы пошли на утку.