История №1002044

Ода бестолковым тупоголовым идиотским кретинам!

Сетевой продуктовый магазин "Меркадона" в соседнем городке, куда я обычно езжу, почему-то оказался закрыт: то ли по случаю дня рождения алькальда города, то ли по случаю четвертого дня весны - не знаю. Важен сам факт - закрыто. А мне нужно позарез, продукты дома закончились.

Пришлось переться в большую "Меркадону", которая расположена на другом конце нашего городка. А я туда не люблю ездить. Во-первых, заметно дальше и всегда пробки из-за светофоров. (Ха-ха, скажут москвичи, пятиминутное затруднение этот зажравшийся называет "пробки".) Во-вторых, несмотря на то, что это вроде бы одна сеть, в той "Меркадоне" нет нескольких видов продуктов, которые я всегда покупаю. В-третьих, там шлагбаум и выезд по специальным талонам, которые выдают на кассе, а они нередко глючат и тогда приходится расталкивать машины, которые скопились за тобой, и с позором идти снова на кассу. Ну и, в-четвертых, там бывают серьезные очереди на кассах. Уж и не знаю, почему. В нашей "Меркадоне" как что-то скопилось - кассирша тут же берет трубку и объявляет на весь магазин: "Сеньора Монтсе, вас ждут на кассе" или "Сеньор Анхель, пройдите, пожалуйста на кассу", после чего в течение полминуты появляется Монтсе или Анхель, либо же они сразу оба два - и малейшие очереди тут же разгребаются. В этой "Меркадоне" - не так. Тут нужно постоять. Ну, ладно, постоим за правое дело. В конце концов, жрать-то хочется.

Набрал тележку, покатил к кассе. Работают три кассы. У двух - по два-три человека с полными тележками, у крайней кассы - две дамы с тележкой, но это не тележка, а целая ТЕЛЕЖИЩЕ - набита до упора, причем еще и с большой горкой, как Вавилонская башня. Но смотрю, тележка уже наполовину выложена на конвейер, а тут с этим делом обычно быстро, поэтому встаю за дамами.

Дамы по типажу, а главное - по как минимум вдвое умноженным габаритам - из Латинской Америки, сто процентов. Явно мама и дочка. Габариты у них совершенно одинаковые, из серии "вы, нивроко, дама с весом в обществе", при этом мама одета достаточно неброско - какие-то серые джинсы и темная блузка, - а дочка - в ослепительно розовых леопардовых лосинах (я так понимаю, что художник, создавший этот шедевр, вдохновлялся не обычным леопардом, а Розовой пантерой) и в блузке легкомысленной расцветки "осень в бескрайних лугах Нечерноземья". Впрочем, за что люблю Испанию, так это за то, что тут, во-первых, никого не парит, что, куда и зачем надевать, а, во-вторых, всем конкретно наплевать на то, кто что думает по поводу их внешнего вида. И это, я считаю, правильно. Я об одежде упомянул просто для того. чтобы вы могли представить эту парочку.

Зачем ее представлять? Потому что дальше я поприсутствовал на примерно двадцатипятиминутном представлении, которое выдали эти достойные дамы.

Прежде всего, даже во время закладки продуктов на ленту, они не прекращали вести активную общественную жизнь - обе непрерывно болтали по телефону. Мама с какой-то из подруг обсуждала недопустимое поведение Игнасио, который, видимо, оправдывая свое имя - был просто огонь: хулиганил вовсю, периодически совершал преступления против супружеской верности, с работы сразу бежал в бар, из бара в другой бар - в общем, вел себя как настоящий мачо. О чем получили полное представление покупатели на всех трех кассах, потому что рассказывалось это довольно громко. Причем мама во время беседы по телефону продолжала медленно выкладывать на ленту лос продуктос, однако во время волнующего рассказа об особо пикантных прегрешениях Игнасио, дама вместе с продуктом замирала в воздухе и закатывала глаза. Прегрешений было много, так что продукты выкладывались довольно медленно.

Точно так же - ананас от пальмы недалеко падает - вела себя девчушка: ей было на вид лет восемнадцать-двадцать. Она беседовала с подружкой, та ей, судя по всему, докладывала об аналогично свинском поведении ее дружка Маноло (это мои предположения), так что девушка на весь магазин орала: "Да ладно! Да не может быть! Да иди ты! Ипать-колотить! (Тут употреблялся знаменитый и употребляемый повсеместно и всеми, величественный Joder.) Да не усрется ли он с такого мотоцикла?!! (Совершенно типичное испанское выражение, кстати: "шо ты усрешься", que te cagas.)". На девушку была возложена важная миссия укладывать уже пробитые продукты в сумки. Но сумки стояли в бесконечной дали на полу рядом с кассой, нагибаться девушке было довольно сложно в силу некоторых физических особенностей, поэтому она брала продукт, во время разговора задумчиво смотрела на него, а потом неожиданно отпускала продукт в свободное падение в сумку. Ну, надо сказать, что разбиваться там особо было нечему, но помяться оно все могло. Впрочем, мама на это не обращала никакого внимания, у нее еще было полно продуктов в корзинке, которые надо было выгрузить.

Вся эта веселуха продолжалась минут десять-пятнадцать. Я сначала просто ждал, потом, когда у ленты освободился какой-то кусок и кассирша туда поставила табличку "Следующий покупатель", я сдуру начал выкладывать свои продукты, после чего сбежать уже не мог. Да и не хотел, мне интересно было досмотреть это представление до конца.

Кассирша сначала безучастно смотрела, как дамы развлекаются подобным образом, потом стала посматривать на хвост, который уже скопился за мной, после чего начала подбадривать мамашу и дочку сначала жестами, а потом и словесными призывами. Помогло не сильно: что мама, что дочка смотрели на кассиршу стеклянными взглядами, будучи поглощенными разговорами, и на призывы никак не реагировали.

Наконец-то мамаша загрузила все продукты на ленту и кассирша их провела через аппарат. Со стороны дочки на поддоне кассы скопилась такая вавилонская башня, что она заняла сразу обе половины поддона (там обычно деревянной палкой можно отделить часть продуктов и освободить место для следующих, но в данном случае этот номер не проходил никак). Я, кассирша и вся очередь ожидали, что мамаша сейчас ринется на помощь дочурке и поможет разгрести эту башню, но мамаша, счастливо выполнив свою часть работы, и вовсе отошла куда-то в сторону, продолжая разговаривать. А дочурка продолжала обсуждать Маноло и по одной штуке перебрасывать продукты в сумки. Уже порядком раздраженная кассирша (миловидная и приветливая каталанка, она там давно работает, я ее знаю) выбила чек и стала им размахивать, привлекая внимание мамаши. Мамаша секунд тридцать продолжала разговаривать, смотря на чек непонимающим взглядом, после чего до нее видать дошло. Она что-то сказала собеседнице, положила наконец трубку и подошла к кассе. На чеке, как сейчас помню, фигурировала сумма в €171. (Она дублируется на мониторе.) Мамаша медленно полезла в сумочку, достала оттуда кошелек, открыла кошелек, некоторое время растерянно смотрела туда, а потом произнесла по-испански, но абсолютно с интонациями великолепной Ольги Картунковой: "Ой, а чо это? У меня тут только двадцатка"!

Кассирша терпеливо продолжала ждать. Мы все продолжали ждать. Мамаша надолго задумалась над тем, как решать внезапно возникшую проблему: накупила кучу продуктов, а в кошельке одна двадцатка. Наконец она повернулась к дочке и спросила: "Эухения! Эухения, милая, у тебя бабки-то есть"?!! (По-испански деньги на сленге называются "pasta" (паста), это звучит как: "Tienes pasta"? Меня как-то так спросили, я решил, что мы будем варить макароны. Оказывается, это просто бабки.)

Эухения продолжала разговаривать по телефону, закатывая глаза и возмущаясь подлым Манолито. Мамаша замахала рукой перед лицом дочери, привлекая внимание. Та на нее посмотрела недоуменно, но от телефона все-таки оторвалась. Мамаша повторила вопрос, Эухения полезла в свой кошелек, долго там рылась и выудила 50 евро. Больше у нее не было. То есть нужно было еще 101 евро. Почему никто из них не достал карточку - понятия не имею. Может, они из секты нелюбителей карточек, я не знаю.

- И чо? - спросила кассирша.

(Совершенно гениальная испанская фраза, которая интонационно может произноситься со множеством смысловых оттенков: "¿Y qué?")

Мама с дочкой посмотрели друг на друга длинными взглядами. Что делать, было написано на их лицах, откуда взять бабки?!!

Наконец дочка решительным жестом подняла телефон, сбросила звонок и стала звонить некоему Эстебану, который то ли ее брат, то ли ее дружок - я понятия не имею. Короче говоря, Эстебану за каких-то пять минут растолковали ситуацию и объяснили, что они две беззащитные женщины стоят с горой продуктов и без денег, так что он пускай быстро тащит свою задницу в Меркадону, но только не одну задницу, а еще и со 101 евро, понял? Эстебан, судя по всему, ответил утвердительно, так что Эухения опустила трубку.

- Что с оплатой? - снова спросила кассирша.

Эухения кратко доложила ситуацию. У них денег не хватает, но отзвонен Эстебан, Эстебан достанет динэро и привезет. Все будет в порядке, не извольте беспокоиться.

- Он когда приедет, - продолжала допытываться кассирша, - прямо сейчас?

Эухения объяснила. Нет, прямо сейчас - вряд ли. Он живет в соседнем городе, кроме того, ему надо сначала достать бабки, доехать до "Меркадоны". Но он парень шустрый, так что сегодня точно приедет, вот тебе крест!

- Ладно, - говорит кассирша, - оставляйте продукты, чек остается у меня. Как приедет - заплатите, получите продукты.

И тут происходит самое интересное! Мамаша вместе с дочкой синхронно молча разворачиваются и идут к выходу. Напоминаю - на поддоне кассы лежит целая гора продуктов, которые Эухения (мы теперь знаем, как ее зовут) не переложила в сумки. И они себе спокойно пошли восвояси.

- Але, чикас! - заорала кассирша. - А продукты-то, ходэр, кто за вас будет в сумки складывать, ходэр двадцать раз по голове?!!

Мама с дочкой оборачиваются и у них на лицах совершенно искреннее удивление. Как это, как бы спрашивает их взгляд, а ты сама - безрукая, что ли?

Тут кассирша уже не выдерживает и начинает достаточно экспрессивно им высказывать все, что она думает о данной ситуации. Что они заняли кассу почти на полчаса, что они задрали своими телефонными разговорами, что они задрали своими продуктами и вообще своим идиотским поведением. Причем кассирша от волнения перешла на каталанский, так что они мало что поняли. Впрочем, я уверен, что они и на испанском бы мало что поняли - весь анализ поведения этих особей не позволял надеяться на хоть какое-то понимание.

- Быстро убрать все с поддона, - прокричала кассирша на испанском и стала пробивать мои продукты, которые я сразу после аппарата подхватывал и кидал в свою сумку, потому что места на кассе не было совсем.

Мои продукты пробили, я расплатился и ушел. Все это время мамаша с дочкой очень и очень неспешно перекладывали продукты в сумки, параллельно решая сложнейшую задачу их эффективного размещения, потому что меркадоновыских сумок у них было две, а чтобы туда вместить все купленное - таких сумок требовалось штук семь, не меньше. В результате они оставшиеся продукты просто свалили кучей обратно в тележку, причем я видел, как мамаша торжественно водрузила двухлитровую бутыль с кока-колой на бок лежащей литровой пластиковой бутыли с моющим средством, отчего та сразу весело и доброжелательно потекла, но мне этот цирк с лошадками, если честно, уже наскучил, поэтому я пошел к машине.

Какая, вы спросите, здесь есть мораль? Мораль есть и она такова:
Как же хорошо быть бестолковым!

Вы доводите до бешенства, до истерики кучу народу, при этом с вас - все как с гуся вода. Вам пофиг. Вы даже не понимаете, чем недовольны все эти люди. Потому что вы, бестолковые тупоголовые идиотские кретины, живете в своем внутреннем мире полнейшей нирваны. И вам при этом хорошо. А все окружающие от вас страдают. Но так им и надо, правильно?