История №-9987539

Преамбула (филологическая). В американском языке (это такой
исковерканный вариант английского) существовало в конце 80-х - начале
90-х выражение «to drive the bus”. В дословном переводе это звучит как
“вести автобус”, но на сленге означало, извините, “блевать”. Почему у
янки вид водителя этого транспортного средства ассоциировался с
неприятным физиологическим процессом, объяснить не могу. Американцы,
одно слово. Итак, История (эмигрантская). В указанный уже период
(кон.80-х - нач.90-х) стало в нашей стране модно уезжать в США в поисках
лучшей жизни, хот-догов и пепси-колы. И вот один из сограждан,
вооруженный идеей “Не хотеть уехать в Америку - все равно, что хотеть
вернуться в СССР”, отбыл по пути Колумба в Новый Свет. Понятное дело,
мысленно он уже через год представлял себя миллионером, через два -
миллиардером, а там и до президентства недалеко (тот факт, что не
родившийся в США человек не может стать президентом, его не смущал).
Словом, амбиций было немерено, а вот знаний языка явно недоставало.
Итак, прилетает сей персонаж в Нью-Йорк. А получилось так, что его
знакомые не смогли его встретить и он решил добраться до них
самостоятельно. Но не на такси (наш человек!), а на общественном
транспорте, который для него представлялся в виде именно автобуса.
Подходит он в аэропорту к людям в униформе (не то полицейские, не то
секьюрити) и давай объяснять свою проблему. Глаголы путает, о
согласовании речи не идет, но зато выдает в какой-то момент это самое
“to drive the bus». Ребята в униформе напряглись. Тот опять повторяет
свою проблему, и вновь звучит заветное «to drive the bus». Глаза у
американцев все больше напоминают руль того же автобуса. И их понять
можно: прилетает из тридевятого царства чума какая-то и, не пробыв под
сенью статуи Свободы пяти минут, собирается заблевать всю Америку от
Флориды до Аляски. Они решают, что человеку, наверное, плохо (долгий
перелет, усталость, волнение) и ведут его в аэропортский медпункт. Наш
же совок думает, что его наконец-то проводят на автобусную остановку, и
спокойно следует за ними. В медпункте первым делом просят прилечь на
кушетку. Персонаж медленно фигеет: ничего себе сервис - к автобусу на
тележке повезут! Но тут медсестра предлагает ему таблетку выпить. Связь
между пилюлей и поездкой в транспорте у нашего человека не укладывается
и он опять рассказывает про свою проблему, и опять с «to drive the bus».
Сестра понятливо кивает головой и вновь предлагает лекарство. Совку это
все надоедает и он пытается покинуть медпункт, но дюжие ребята,
приведшие его, «больного» не пускают - оно и понятно, и блевать
собирается, да еще и буйным оказался. Дело пахнет провокацией - подумал
наш человек, надо давать деру, а то все мечты о миллионерстве рухнут
прахом. Супостаты же, понятное дело, его еще сильнее держат.
Слава богу, у янки хватило ума отыскать в аэропорту кого-нибудь из
советских людей с хорошим знанием местных диалектов. Таковым и оказался
человек (сотрудник нашей миссии при ООН), спустя много лет эту историю
мне пересказавший. Бедолагу нашего кое-как из «узилища» вытащили. Не
знаю, стал ли он миллионером, но в водители автобуса точно не пошел.