История №-9982177

Вообще-то лучше (и уместнее!) было бы изложить эту историю к 8-му
марта. Ну, «не шмогла!».
Работала я как-то переводчицей с русского на английский и обратно при
симпатичном дядечке-журналисте из Швейцарии. Помимо всяческих деловых
бесед, вели мы с ним много разговоров за жизнь. И вот однажды он меня
спрашивает: а скажи-ка ты мне, вот много говорят про таинственную
русскую душу, про некую «особенность» русских женщин, из-за совокупности
коих факторов сильно повышается рейтинг этих русских невест на мировом
рынке. Вот, спрашивает он меня, в чем тут дело, как ты думаешь. А надо
сказать, вопросы он такие любил задавать в самый неподходящий момент,
чем ставил меня в тупик. Вот и в тот раз я глубоко задумалась:
во-первых, сама русская женщина, во-вторых…
И пришла мне на ум одна история, которую я ему и изложила.
Учительствовала я сразу после университета в средней школе маленького
городка в Центральном Черноземье. И работала со мной одна уже довольно
пожилая, измученная жизнью женщина, учительница биологии. Муж у нее был
алкаш, трое детей - ну, короче, весь дежурный российский набор. Пил
супруг зверски - сон в лужах, пропивание вещей из дому, стипльчез по
ночным улицам в ночнушке от него с топором… Все было в анамнезе этой
дамы, все, что положено в таких случаях. К моменту нашей встречи все
истории о том, что еще выкинул муж, она начинала и заканчивала словами
«господи, да когда ж он сдохнет!» (коллеги утверждали, что это ее
дежурное присловье вот уже много лет). И вот наконец это случилось -
помер он, замерзнув по пьянке в каком-то сугробе. Так вот, дама эта
влезла в серьезные долги, но поставила на его могиле памятник в виде
стеллы из белого мрамора. А на ней золотыми буквами было выбито «А для
звезды, что сорвалась и падает, есть только миг, ослепительный миг!».
Эрик мой шверцарский выдержал после этой истории длинную, прямо-таки
мхатовскую паузу… А потом с завистью выдохнул «Oh, yes! I see!» («О,
да! Я понимаю!»).
А что тут еще скажешь? По женам мы давно уже впереди планеты всей!