История №-9966247

Когда-то, в вихре кризиса, я окончательно и бесповоротно потерял
маленькое, но свое дело. Первая работа по найму была связана с
обслуживанием десятка компьютеров приватной фирмы вкупе с копировалками,
принтерами и т.п. Единственный раз я разговаривал со своим новым шефом
в его кабинете. Беседа наша носила чисто формальный характер и босс явно
торопился ее закончить. Причем во время разговора он размахивал зажатой
в правой руке купюрой неустановленного мною достоинства. Уже покидая
кабинет, я заметил горку белого порошка за перекидным календарем, но
только дня через два узнал, что это, как писал Витя Пелевин
«отвратительный московский кокаин, разбодяженный немытыми руками длинной
цепи дилеров».
Около 8-ми месяцев наблюдал я пагубное воздействие кокаина на неокрепшую
психику коммерсанта-нувориша, потом он исчез так же бесследно, как
исчезает снег по весне. Фирма прекратила свое существование, а
сотрудники ее пополнили стройные ряды безработных. После этого я попал
в наполовину государственную фирму, где подобного безобразия быть не
должно. Каково же было мое удивление, когда на третий день своей работы
на новом месте, увидел следующую картину. На подоконнике комнаты, где
собирался на инструктаж рабочий люд, лежали бумажки с надписанными
карандашом фамилиями. На этих клочках бумаги горсточками был рассыпан
белый порошок. Когда прошло ощущение нахождения в самом центре
«колумбийского» наркокортеля, я спросил напрямик у первого же
подвернувшегося мне работника: «Что за порошок такой? » Оказалось, что
кладовщику так удобнее списывать стиральный порошок. Норма на списание -
40 гр. в день на человека. В конторе этой я работаю до сих пор, но самая
интересная история с белым порошком произошла с моим приятелем во время
его визита в Англию году в 1990-м от рождества.
Отправляют его, значит, к берегам Альбиона на выставку: представлять наш
прибор. Да, выпускали мы тогда приборы для научных исследований,
представляющие интерес для неширокого круга заграничных потребителей.
Главным козырем была, конечно, дешевизна оборудования, но дело, как
говорится, не в этом. Начальство наше генеральное вело бесконечные
переговоры с целью, видимо, максимальной экономии валютных ресурсов
родного предприятия, и поэтому вылет Геннадия постоянно откладывался.
Задача его заключалась в том, чтобы прибыть в славный город Лондон,
выгрузить прибор, запустить его, продемонстрировать изумленным
англичанам, коли такие найдутся, возможности советской чудо-техники и
вернуться на историческую РОДИНУ. Всех делов-то дня на три.
Предприятие наше на выставке представляла московская фирма-посредник,
тогда еще мало кому известная. И представляла она, разумеется, не только
нас. В любом случае Генке перед вылетом из Москвы нужно было у них
отметиться. И вот настает этот долгожданный день. Молодой человек с
открытой на целый месяц визой, которая заканчивается через несколько
дней, является в офис упомянутой ранее фирмы. Ему там рады. Геннадия
отвозят в Шереметьево, вручают мешок военных шапок-ушанок для
демонстрации сего экзотического товара тамошним представителям «красного
креста» и пакетик с каким-то катализатором в виде белого порошка,
который надо было на выставке передать на стенд № такой-то. Короче
«бросили парня под поезд», даже не надев на него бронежилет. Появление в
Лондонском аэропорту командировочного из СССР с месячной визой, срок
действия которой истекает через три дня, уже довольно подозрительное
явление, а если при этом в одной руке у него мешок с шапками-ушанками,
а в другой «дипломат» с пятьюстами граммами белого порошка? Нет,
английский он знал, но только в пределах “my name is Gena” и “who is on
duty today?” Произвольное чередование этих фраз даже в сочетании с
выразительными жестами и богатой мимикой Гены, ничего не объяснили
бдительным английским таможенникам. Тогда они нашли таки русского
переводчика, но даже он не смог понять, почему советский человек
открывает визу на месяц, а приезжает за три дня до ее окончания и,
конечно, никто не поверил на слово в то, что белый порошок - это какой-то
катализатор. Наличие же в багаже иностранца военного обмундирования в
виде злополучных шапок только еще более запутывало ситуацию. Это ж
только в кино американском любой человек, завидев мешочек с белым
порошком, макает в него палец и сует в рот. В жизни таких дебилов
поменьше, поэтому порошок отправили на экспертизу. Последняя, впрочем,
вообще не смогла идентифицировать вещество. Еще бы: это по допингам они
все мастера, а по катализаторам, как оказалось в 1990-м - даже не
подмастерья.
Когда Генка решил, что оставшиеся до конца действия визы несколько дней
ему придется провести в аэропорту, объясняя вежливым англичанам, что он
не является советским наркобароном, появились встречающие Геннадия люди,
которые смогли продемонстрировать какой-то там не то сертификат, не то
разрешение на ввоз и без труда провели молодого специалиста на
гостеприимную английскую землю.
История эта абсолютно реальная, но замечательна еще и интересными
последствиями. В наши дни - более десяти лет спустя, отправляясь в
«ближнее/дальнее зарубежье» Гена обязательно берет с собой зубной
порошок в нестандартной упаковке. :-)
Garry