История №-9956966

Приезжали на днях два поляка знакомых к нам в Питер по делам. Когда дела
сделали, мы с приятелями накрыли в квартире нашего друга стол как
следует и загудели по-русски - с водкой-закуской. Ну и пошли анекдоты да
истории всякие ближе к середине пьянки. В основном все позабылось уже,
но одна ихняя история запомнилась.

В свое время, когда у нас заправлял большой политикой Леонид Ильич, в
Польше тем же самым занимался Войцех Ярузельский - генерал и по
совместительству глава правительства (или Политбюро). Короче, самый
главный. Был он одноглазый и лысый. Ну и в возрасте, конечно. Относились
к нему в Польше еще хуже, чем в России - к Брежневу, так как парень он
был довольно жесткий и с инакомыслием боролся регулярно. А инакомыслия в
Польше в связи с ее более близким расположением к Западу тоже было
поболее, чем в России. Даже во времена застоя оппозиция пыталась вести
по мере сил своих подрывную деятельность против польской Компартии,
свидетельство чего - чуть ниже.
Приехала по приглашению польского правительства в страну министр
культуры Греции - дама, приятная во всех отношениях, владеющая
несколькими языками. А вот польским, увы, не владела. Но очень ей
захотелось произвести впечатление на торжественном ужине в честь
укрепления отношений дружественными странами, где должно было
присутствовать все польское правительство. И попросила она кого-то из
встречавших ее местных аборигенов составить небольшое начало по-польски
для ее приветствия. Что и было сделано.
И вот вечер. Столы, музыка, входит руководство страны, впереди товарищ
Войцех Ярузельский ( вы помните - без глаза, пожилой, лысый, весь в
черном). Музыка становится почти неслышна, мадам министру культуры
предоставляют слово, и она, лучезарно улыбаясь генералу, приятным
отчетливым голосом говорит по-польски:
"ХУЙ ТЕБЕ В ЖОПУ, СТАРАЯ СЛЕПАЯ ЛЫСАЯ ВОРОНА!"
После чего музыка умирает, лица всех присутствующих вытягиваются до
полной неестественности, кто-то из сопровождающих шепчет мадам перевод
сказанного, ее лицо приобретает оттенок еще худшего цвета, чем у
генерала, она извинается на всех известных ей языках за себя и "за того
парня", но вечер уже испорчен. Ели-пили мало:) Неизвестно, нашли ли того
веселого поляка, склонного к розыгрышам министров, но то, что искали
долго - никто не сомневается.