История №-9945292

Данная история приводится в пересказе, я услышал ее несколько дней назад
на рыбалке, точнее, уже после рыбалки за традиционной «рюмкой чая».
Закусывали мы талахоном из хариуса. Для тех, кто еще не знает, что такое
талахон (он же талахое, или просто тала), поясню: свежая рыба
потрошится, очищается от кожи, на тушках делаются поперечные надрезы
через сантиметр-полтора, и затем натираются солью и черным перцем. Особо
извращенные гурманы могут еще лимонным соком полить. Затем нужно
подождать минут тридцать, а если хватит терпения, то и больше. Перед
употреблением можно добавить немного растительного масла, мелко
нарезанного лука или черемши. Необходимое примечание - для талахона
лучше всего подходит хариус, во-первых, из-за своих прекрасных вкусовых
качеств, а во-вторых, из-за того, что в этой рыбе паразиты всякие жить
не любят. Хотя в малые сибирские народы делают талахон из всего, что
плавает. Об этом и сама история.
Лет двадцать назад рассказчик, тогда еще молодой ученый-биолог (ой, а
вдруг он не биолог? чтой-то я не помню точно… :), собирался с группой
таких же «зеленых» научных работников свою первую экспедицию на
культовую Приморскую реку Бикин. «Только учтите, ребята - напутствовали
молодых ученых старшие и более опытные коллеги, - у удэгейцев
национальная традиция такая - есть сырую рыбу. Поймают, скажем, ленка,
он еще живой, а его уже на лопасти весла потрошат-шинкуют, солью с
перцем натирают, а иной раз и вовсе без этого, с черемшою одной, жрут. И
не вздумайте отказаться, когда предложат (а предложат обязательно!) - вы
смертельно обидите «детей природы».
Молодые ученые поблагодарили коллег за ценный совет и принялись морально
готовиться к тому, что придется есть сырую рыбу. И вот Бикин, и на дне
лодки бьется первый пойманный ленок. Научные работники понимают, что вот
сейчас его, еще живого практически, на весле выпотрошат-нашинкуют, и
отказаться будет невозможно… «Так зачем же оттягивать наступление
неизбежного? » - приблизительно так думают они, и вербализуют эту мысль
приблизительно такой фразой: «Ну, где ваш знаменитый талахон? » «Сейчас
будет» - почему-то со вздохом отвечают им удэгейцы-проводники, достают
черемшу и начинают чистить рыбу…
Через пару недель, когда ученые практически забыли вкус ухи и жареной
рыбы, и свыклись с мыслью, что до конца экспедиции, которая продлиться
еще не одну неделю, им придется жрать рыбу исключительно сырой (чтобы
традиции «детей природы» ненароком не оскорбить смертельно), один из
«лесных людей», несколько смутившись, сказал, что впервые видит
«бледнолицых братьев», которые так шибко любят сырую рыбу, что никакой
другой не едят вообще. «Бледнолицые братья», в свою очередь несколько
смущенно ответили в том смысле, что мы, в общем, не настолько шибко, мы
это, чтобы вас смертельно не оскорбить, традиции уважаем… «А мы
вообще-то здесь не настолько дикие - отвечал удэгеец, - огонь-то нам
давно известен :), и вообще ухи уж очень хочется…» «Так что ж вы раньше
молчали!? » - взвыли пораженные этим обстоятельством естествоиспытатели,
- «Нам-то ухи не меньше вашего хочется! » «Так мы думали, что если вы
сырую каждый день едите, то что мы-то ее будем варить-жарить… А вообще
талахон мы не так уж и часто едим, только когда приготовить рыбу
возможности нет, а есть очень хочется, или под настроение».
Вот такая таежная политкорректность. Две недели люди выебывались друг
перед другом, давясь этим самым талахоном. Который, кстати, «под
настроение», то есть в качестве закуски, очень даже ничего.
Trout