История №-2051015002

История эта не столько смешная, сколько жуткая.
Жила у меня собачка - пудель Моня. Надо сказать, очень большой любитель
женщин (собачих, конечно). Заметили мы как-то, что Моня ходит и подгибает
задницу. Привезли его к ветеринару. Говорим, что так, мол, и так, что
делать? Ветеринар спрашивает: сколько лет? Мы говорим - 8. Фигня, -
сказал милый доктор. Типа, старческий ревматизм, держите ему задницу
в тепле и все. Плюнули мы на этого доктора и решили обследовать собачку
самостоятельно. В итоге обнаружили на левом яичке банальный нарыв.
Решили мазать перекисью и мазью Вишневского. А Моня у нас был собариком
своенравным, всякие процедуры терпеть не мог, а уж подобного
издевательства тем более. Короче, сама процедура лечения выглядела так:
предварительно пойманный Моня лежит распятый на диване на спине. Я держу
ему морду и передние лапы, мама держит задние. Сестра начинает метаться
и искать перекись. Мы на нее вопим, типа быстрее,М оня долго так лежать
не будет. Сестра хватает из шкафа пузырек с надписью перекись водорода,
смачивает содержимым ватку и прикладывает к ране на яичке. Что случилось
с Моней!!! Он дико завращал глазами,захрипел, начал вырываться и т.д.
Мы его еле удержали, а после процедуры долго втроем возмущались, какая
у нас вредная собака, мы ему добра желаем, а он...
В общем, мазали таким образом мы ему нарыв около недели, а Моня с каждым
разом переносил процедуру все хуже и хуже. Потом рана затянулась, но
яичко почему-то усохло.
Где-то через месяц с утра пораньше ко мне в комнату заходит сестра,
бешено вращает глазами, что-то мычит и протягивает мне тот самый
пузырек с перекисью. Я в шоке, думаю, ну все, сестра спятила. А она мне
протягивает пузырек, открывает его и говорит - понюхай! Я беру, нюхаю...
Через секунду мое выражение лица ничем не отличалось от лица сестры.
В пузырьке был РАСТВОРИТЕЛЬ!!! Кто его туда налил - непонятно.
Мы сразу вспомнили, как мы, три коровы, навалились на бедного тщедушного
песика и с воплями: "молчи, тварь неблагодарная, мы тебя лечим, а ты..!"
нещадно в течение недели мазали ему открытую рану на яйцах. Сразу стали
понятны его выпученые глаза и жуткие хрипы. Я думаю,что фашистские пытки
были гуманнее, чем наше лечение. Но, как ни странно, даже после этого
ужаса, многострадальный Моня не утратил интереса к женщинам
и не прекращал ими интересоваться даже с одним яйцом. У меня до сих пор
комплекс вины по отношению к Моне.