История №-2012315002

Вот чего со мной было.

Стори 1.
Вот еду. Полоса туда, полоса сюда, сплошная межу ними. Передо мной зад.
Чей-то. 20 кмч. Хрен с ним. Обхожу нарушая. Бац! Палка полосатая.
Стоп... "Старлей Щавсехвысушу! Ваши аусвайсы!". На, гад! Обогнал - да,
нарушил - да! Дык он же в черепаху превращаться на ходу начал прям
передо мной. А я нормально ехал, обогнув препятствие. "Вы - честный
человек! Признаете свой непер. Дай я тя поцелую за это (слезы мента...).
Я тя расстреливать не буду. Езжай с миром." У меня слезы прям на права.
До сих пор пятна. Педаль в пол. Жизнь хороша! Когда не платишь ни шиша.

Байка 2.
Короче. Стоим на сфетофоре на Ленинском. Я, в натуре, стою на
поул-позишн. Фраера, которые слева и справа и, одновременно, чуть
сзади вылупились на огоньки светофорные и ждут, значится, зеленого,
ну а самые крутые - желтого... Я-то кореш тертый: смотрю когда зеленый
для пешеходов мыргать начнет. Мырг-мырг... поехали. Блин, какие-то
лохи на крутых японо-американо-немецких марках по бокам прицепились.
Не, братишки, меня так просто не возьмешь на моем гольфе лохматого
года выпуска. 1-я передача - 40 кмч, 2-я - ....опа 100 кмч, 3-я - ...
хренакс! Нарисовался дядя мент со своей палочкой-собиралочкой.
Еж твою меть, 115 на радаре! Взяли как последнего недоделанного
лопуха. Я, конечно УК чту, как и все другие кодексы, но денег башлять
так просто не привык. Давай, кэп, пиши протокол - черным налом не дам,
настроения нету. Сидим мирно в ментовской тачке, он чего-то там
крапает на бумагу минут 5, волк! На, грит, подпиши родненький.
Скрипнули мои мозги: вроде как повесить не должны. Ну, и подмахнул я
(в смысле подписал). И, братишки не поверите, он калякает, что делает
мне он тока устно в торец за такое наглое превышение положенного
километражу по отношению к часам. Я прям чуть и не соскользнул
с седушки на асфальт. И какого спрашивается х... он старался и потел?
Идейный, блин, наверное.

Сказ 3.
Выпивал я с князем дружественным по чарке водки, запивая каждую кубком
хмельного пива, и немало раз сие повторилось. Грешен я, бояре, сев
после этого на коня своего. Но не поборол зеленый змий меня - седло
не съезжало, конь мой шел ровно и бойко и в бой рвался. Но сдерживал
я его, дабы не перейти границу разумную, обозначенную в указах царских
цифирию 60. Заря приближалась, до моих хором скакать недолго было -
верст 10. Подвывало левое переднее копыто у коня маво, слегка косил
правый глаз, неподобающе изрыгались газы, устилая землю продуктом
естественным. Поднял я очи к светилам ночным небесным и задумался
о бренности всего на земле этой. И размечтался я, бояре, о бочонке
пива, ожидающем хозяина своего в палатах моих. Странное название было
у бочонка того: Балтика №7. Но пиво в нем было доброе. Эх, други мои
милые! Разогнался ретивый мой, слабину и близость дома почуяв. Да не
почуял он, что тать, боле известный как Соловей-разбойник, за кустом
спрятался... Захомутал тать меня, ткнув в лико мое прибором заморским
с цифирями на нем светящимися "88". И препроводил он меня, доброго
молодца, к кобыле своей с холкой весьма интересной и разноцветной.
Молвил он, что нарушил я указ царский аж на 2 дюжины с хвостом. Молчал
я, склонив буйну голову. И предложил мне тать подарить ему монет
звонких, дабы не забрал мою уздечку на выкуп последующий. И, бояре,
открыл я тут уста свои и слово ему молвил - нет монет у меня, забирай
окоянный уздечку... Смекнул тогда тать, что хмель во мне и дух евонный
чрез уста мои выходит. Аж затих Соловей, предвкушая пир. А много-ли
бочонков, кубков и чаш выпил ты, мОлодец? Вопрошал злыдень. И ответил
я, взирая на него и не отводя очей своих: дык, Соловушка, токма один
кубок стандартный пивка хмельного, кАзни не боюсь, могу и выдыхнуть
могуче в фигню твою басурманскую, которая цвет меняет хмельного запаха
почуяв, но не будет тебе толку никакого, аз есмь трезвый. Неисповедимы
мысли татя. Отпустил он меня и коня моего.