История №-10046241

Антиалкогольная компания конца 80-х сопровождалась появлением
региональных представительств «общества трезвости». Они появлялись в
каждом городе и мне было непонятно чем они занимались, пока я не
встретил знакомого, занимавшего пост председателя этого самого общества.
Вот собственно его рассказ.
На нашем ликероводочном тогда возникли проблемы с этикетками. Ну кто бы
еще им помог? Организовали мы им немерянное количество этикеток из
столицы (там ребята всегда пошустрее) и получили откатом пять (!) ящиков
нашего национального напитка. Весь этот капитал разместили у меня в
кабинете: в нише за занавеской.
Основная-то наша прибыль состояла из «добровольных» пожертвований
предприятий и платы граждан за избавление от алкогольной зависимости,
поэтому решено было водку пустить на представительские расходы, т.е.
попросту говоря выпить.
«Кодированием» у нас занимался Виталий Владимирович - врач нарколог и
редкий бабник. Амурные дела занимали его целиком, и поэтому он иногда
просил меня посидеть за него часок другой. Я надевал его халат и,
представляясь доктором, вел беседы о кодировании (большей частью по
телефону). Как-то раз пришел ко мне клиент. Вернее его жена привела, а
сам мужичок плелся сзади, усиленно делая вид, что здесь оказался
случайно, и в данный момент его интересуют стенды с информацией о вреде
алкоголя. Беседа была недолгой и стандартной. Все это я часто слышал в
исполнении Владимировича через фанерную перегородку, являющуюся одной из
«стен» моего кабинета и поэтому выучил наизусть. Объяснил клиенту, что
до сеанса нужно неделю воздержаться от употребления, постарался
поддержать морально его решение, сообщил о цене сеанса и «гарантиях
фирмы» после чего назначил число самого сеанса и проводил гостей. Уже
прощаясь, мужик с видом осужденного на смертную казнь нерешительно
изрек:
- Доктор! А вдруг мне плохо будет? Можно я с собой бутылку захвачу?
- Берите, - говорю. - Здесь ее и оставите…
Через полчаса появился настоящий доктор и, передав ему сведения, я
начисто забыл об этом клиенте. Где-то неделю спустя ко мне в обед зашел
школьный приятель с бутылкой сорокаградусной, которую мы тут же и
приговорили. Похорошело. Когда приятель робко высказал предложение типа
«не послать ли нам гонца», я широким жестом одернул занавеску,
скрывающую стратегический водочный запас. Пару минут я наслаждался
эффектом, произведенным на своего друга, когда вдруг затылком
почувствовал чей-то необъяснимо жгучий взгляд. На пороге моего кабинета
стоял тот самый мужичок, которому я, будучи в роли доктора назначил на
сегодня сеанс. Видимо, он просто перепутал дверь. На лице у него
отразилась целая гамма чувств от восторга до разочарования. После этого
он достал ту самую бутылку водки, которую я разрешил ему взять с собой и
без слов и перерывов выпил.
- Вот так вот доктор, - икнув, сказал мужик. - Не оставлю я вам эту
бутылку: у вас тут и без того хватает.
После чего рухнул на паркет, раскинув руки, как орел крылья. На шум
грохнувшего тела зашла жена больного, пред которой предстала следующая
картина. На столе у«доктора» стоит пустая бутылка «Столичной», к которой
сиротливо жмутся два граненых стакана, в небольшой нише за столом стоит
огромное количество точно таких же бутылок, а по центру кабинета - на
коврике, в позе сбитого аиста - ее муж. Нужно было как-то спасать положение.
- Э-мм… Понимаете, это наш экспериментальный метод, - начал я.
- !?
- Это так называемая «шоковая терапия».
Слово тогда было очень популярным, как впрочем и всякие нетрадиционные
методы лечения, поэтому мне удалось убедить дамочку будто все, что здесь
происходит - результат нашего труда. Мужичок, превратившись в «недвижимость»
был благополучно погружен в автомобиль и доставлен домой. Дамочке были даны
разъяснения относительно дальнейшего "лечения" ее супруга. В частности
был показан кабинет«следующего» врача - Виталия Владимировича и назначен
следующий сеанс: через неделю.
Они не появились - ни через неделю, ни через месяц. Однако, жизнь идет
своим чередом и все мы в конце концов живем с чувством вины перед
кем-то. Но, тем более мне было приятно, когда я узнал, что он все-таки
закодировался, но было это уже следующей весной, когда я ушел в
коммерческую фирму, а по адресу «общества трезвости» разместился частный
наркологический кабинет Виталия Владимировича.