История №-10028374

Сегодня утром по большому случаю посмотрел полностью серию очередного
берущего за душу бразильского сериала "Земля любви". Не знаю, для
реанимации каких сокрытых в глубине сознания среднестатистического
телезрителя чувств задумывался он телевизионщиками дружественного
южноамериканского государства и для чего его приобрели наши доблестные
продюсеры, но я, глядя на эту мелодраму, смеялся до слез. Бразилия
изображается в нем не меньше, чем Штатами в период сексуальной
революции, а эммигранты из Италии с переменным успехом косят под типаж
"руссо туристо - облико морале". Я едва сдерживал смех, наблюдая за
потугами пронырливого старика - отца дочери лет так тридцати (меньше ей
может дать лишь человек, совершенно не имеющий представления о
возможностях современных мейкаперов), упрекающего сына владельца фазенды
(где этот старикашка и зарабатывает свои кровные эскудо) в том, что тот
обесчестил его дочь. Из памяти сразу же всплыла фраза из классического
анекдота: "Ты тут через скакалку прыгаешь, а в твои уже трахаться пора!
- А одно другому не мешает!" Но это так, фон, теперь можно и к делу. Кто
смотрит сериал, вспомнит, в чем там проблема, для тех же, кто не считает
себя другом всех униженных, оскорбленных и слабоумных мексиканцев,
бразильцев, аргентинцев и прочих латинос, краткое содержание: за эту
самую обесчещенную девушку-подростка с формами почетной кормилицы
царской семьи отцу была обещана должность управляющего, а самой дочери
отец (теперь уже растлителя, с успехом покусившегося на ее честь)
предложил стать любовницей этого кореша, так как тот намеревался в
ближайшее время связать себя узами брака с дочерью некого богатого
плантатора, а несовершенное законодательство Бразилии не поощряло
полигамии. Обнявшись, отцы отправились закреплять договор, а молодые
(вот бля!) начали выяснять отношения. Эта баба пела примерно следующее:
"Ля-ля-ля, как же мы будем жить? Как мы будем встречаться, если ты
женишься на ней? Я, типа, тебя люблю, ля-ля-ля", на что парень выдал
нечто: "Не волнуйся, дорогая, после нее я смогу приезжать к тебе. Меня
ничто не остановит. В сутках двадцать четыре часа!" Вот тут я
окончательно упал со стула и задергался в конвульсиях. Не думаю, что
кто-то осознал причину моей истерики, поэтому поясняю. Лет так 10 назад,
когда я был отроком, была у меня книжица, которая называлась как бы вы
думали? Естественно, "В сутках двадцать четыре часа". А теперь главное -
второе название книги, мелкими буковками: "Рассказы о советской
милиции". Вот, оказывается, почему у милиции такая напряженная житуха!