Поиск по автору:

Снимаю видеорезюме у друга дома. На заднем плане висит альба (белый такой накид с капюшоном).
- Серега, мне не нравится этот совковый сервант!
-Так отверни камеру! (поворачивает как раз так, что альба висит в на фоне)
-А может мы эту куклуксклановскую одежду в шкаф повесим? А то меня на работу точно возьмут!

P.S. Сложно быть католиком в этом Мире )))))

Армейское.
"Дед уходит в запой на три дня. И начинает гулять - надо ловить. Поймали - говорим спать иди. Пошел, лег в спальник, спит. Только отвернулись - нету. Он, падла, рюкзак одел и- в спальник, и ждёт что б бдительность потеряли. Но дыхание и храп были - ну точно спит! Искали искали по всему городу - нету. Поехали в кафешку на вокзале - сидит с двумя бабами. Штаны камуфлированные и вышиванка. Ни денег ни карточки, зато вышиванка. Запаковали."

не моє

Ща на ИС-3 вылетел на Ягу Е100... Выжил, стрельнув в гуслю... но штаны-то все равно стирать...

Сенсация: Российские археологии обнаружили на горе Голгофа - древние свитки Правого сектора.

Морг. На столе - вскрытый труп. У стола - два патологоанатома, третий
читает заключение о смерти. Первый, разрезая желудок трупа:

- Ух ты! Гречневая каша! С тушенкой! Вася, будешь?
- Нет, ребята, я плотненько поужинал.
- Ну, как хочешь.
Первые двое достают ложки и с аппетитом выскребают содержимое желудка.
Когда каша подходит к концу, третий поднимает глаза от заключения о
смерти:
- М-да-а-а, ребята, похоже, именно от этой каши он копыта и откинул!
Первые двое выворачивают кашу обратно в желудок и бегут к аптечке.
Третий им вслед, доставая ложку:
- Ребята, да я пошутил, инфаркт у него. Просто я подогретое люблю!

Я – мальчик.
Я сплю, свернувшись в гробу калачиком.
Мне снится футбол. В моей голове – Калашников.
Не вовремя мне, братишки, пришлось расслабиться!
Жаль, девочка-врач в халатике не спасла меня…

Я – девочка-врач.
Я в шею смертельно ранена.
В моём городке по небу летят журавлики
И глушат Wi-Fi, чтоб мама моя не видела,
Как я со своим любимым прощаюсь в Твиттере…

Я – мама.
О фартук вытерев руки мыльные,
Звоню на войну я сыночке по мобильному.
Дитя не берёт! Приедет, − огрею веником!
«Его отпевают», − слышу ответ священника…

Я – батюшка.
Я собор свой открыл под госпиталь
И сам в нём служу медбратом, помилуй Господи!
Слова для души, что чреву – пуд каши гречневой:
За это крестил поэта я, пусть и грешен он...

Я – просто поэт.
Я тоже стою под пулями.
Кишка, хоть тонка, как лирика Ахмадулиной,
Но всё ж не настолько, чтобы бояться красного:
Нужнее стихов сегодня – мешки с лекарствами…

Я – старый аптекарь.
Мне бы – давно на пенсию:
Сидеть и блаженно пялиться в ящик с песнями.
Но кончились бинт, и вата, и маски вроде бы:
Начальник, пришли термальной воды для Родины!

Я – Родина.
Я ребёнок − и сплю калачиком.
Назначенный государством, ко мне палач идёт,
Из недр моих вырыв мрамор себе на логово:
Налоговой сдал налог он, но Богу – Богово.

Я – Бог.
И я тоже − Папа. Сынок Мой Ласковый
У дауна в классе детский отнял Калашников.
Сказал, мол: «Ни-ни!» − и прыгнул без парашютика…

Спи, золотко.
Спи, Мой Мальчик.

Я Воскрешу Тебя.

21 февраля 2014 г. Евгения Бильченко Киев.