Поиск по автору:

Рука мастера.

Читаю Шемякина и восхищаюсь. Мне тут говорили про то, что мои каракули не хуже…Куда там.
Ощущение словами передать трудно. Если образно (опять по Шемякину) — пришёл в Академию наук дурачок ежика в деревенской шапке показывать — вот так примерно я себя ощущаю. Мне-то писать легко. Материала валом от жизни кучерявой. Джон Александрович может творить нетленки на ровном месте. Пример. Имеется известное высказывание Лао-Дзы.
"Лучший правитель тот, о котором народ знает лишь то, что он существует."

И вот что из этого сделал автор:

Мечтают об одном правительство, о другом правительстве. Я доведен до мысли об анонимном правительстве.
В идеале правительство должно быть не только анонимным, но и рассеянным по стране. Что они все столпились как при ставке Мамая в кучу? Конину вареную ждут?
Анонимность и рассеянность по стране правительства- вот мой конечный идеал.

Живет на лестничной площадке с тобой рядом идиот какой-то. Ты его мутузишь, алкаша провонявшего, защищаешь от его жены, прячешь в кладовой, когда за ним участковый с автоматом прибегает. Одалживаешь, конечно, не без того. Рублей триста, не больше. Отдаешь ему полинявшие после неудачной стирки вещи: треники там, майки. Ботинки лыжные — бегать в пырок, даришь просто от чистого сердца, с куража. Потом раза два в ухо заедешь, когда начнёт нести околесицу про мировую политику. Но, в целом говоря, живешь с таким соседом отлично. Гаражи, столик вкопали, сосед стащил где-то две бочки, вкопали рядом, потом ты сам стащил три мотка медного кабеля — обжигаете оплётку на костре, сидите на корточках, ругаете проституток, которых развелось каждая вторая просто. Он в твоей майке. Ты его помидоры ешь из банки. Ну как у людей. Хихикаете.
Потом — нна! Помирает твоей соседушко, отмаялся под колёсами погрузчика, когда винтил с цистерны слив. И тут! И тут всё небо в армейски вертолётах, полный обвес. Комендантский час по городу, да что по городу? По области! И по трём соседним областям команду дали через усилители, чтобы все лежали на полу в своих квартирах пятеро суток, головы не поднимали. На улицах танки из дивизии. Бойцы камуфляжные в разгрузках сыпятся из транспортников. На шевронах вепри, летучие мыши, барсы, олени, перекрещенные мечи. Вместо ГИБДД подполковники, с Сахалина переброшенные, стоят на перекрёстках. Морская пехота по детским садам проволоку намотала и засела снайперски. Спецназ ГРУ билеты проверяет в автобусах у олигархов. Нету билета — рвут шапки или авоськи отбирают. Олигархи ведь тоже должны жить анонимно. Это ясно.
Сорок семь глав правительств приехали алкаша твоего хоронить. Королева прилетела в слезах. Папа Римский лично венок несет на пятый этаж. Почётный караул из Китая! У мусоропровода лейб-штандарты, по третьему этажу орхидеи, а на орхидеях Элтон Джон поёт. Открываешь дверь на звонок — канцлер Австрии, премьер Японии и какой-то в простыне в туалет просятся. Обаму во двор не пускают. Навальный с Ходарковским на Логане паркуются. Их-то все знают, пальцем показывают. Ксения Анатольевна в школьном ещё платьице на заднем сидении скорбит.
Ибо скончался чуть ли не вице-премьер по образованию. Или даже ещё кто круче. Начальник генштаба. По айфону управлял. С айпеда давал команды. На Марсе разворачивал базы пока мы с ним про биатлон лаялись. И на бирже ещё поигрывал некрупно, всё фьючерсами да зерном, в основном миллиардов на девять выставлялся, осторожничал.
Вот, чего я жажду.

Что такое забота о себе, о душе своей, о великом в малом и тленном? Не раз задавал я этот вопрос, привстав на стременах в морозной степи перед обреченным обозом.
Мой любимый Григорий Турский в "Истории франков" рассказывает с почтением о некоем отшельнике строгого нрава, великой святости, могучем постнике и молитвословце.
Отшельник тот жил в окрестностях Ниццы, месте глухом, разбойном и заполненном всяческими прогорклыми варварами и живописными живоглотами. Да что там о Ницце-то рассказывать... Все ж понимают.
Питался сей муж из пещеры исключительно корнями растений, горькими на вкус и смердящими на запах, которые ему доставляли специальным кораблем из Александрии Египетской. Местное дерьмо жрать отшельник не считал возможным. "Не то, друзья, совсем не то! - обращался, видимо, отшельник к сочувственным ангелам, прилетавшим посмотреть на своего любимца на Лазурный берег. - Нет, вы сами пожуйте!.. Это же цитрамон чистый, никакой святой нажористости... вот... ну, жуй, чего... чувствуешь? Ведь ерунда же вредная?! Да, Гавриил?! Ересь же полная... Весь день собирал гербарий, - на ужин вообще ничего! Ни горькоты нормальной, ни резей в животе... Тошноты не образуется вообще никакой... Эдак виноград начнешь жрать от безысходности, спаржу и малину... Как жить?! Ты дай мне условия, господи, дай мне стрихнину такого, чтобы аааааа!!! вот так чтобы, аааа!!!!!"
Поэтому носатые сирийцы возили ему из Египта на корабле всякий гиппопотамий травяной сбор №5 для укрепления духа. Шли сквозь шторма, спасаясь от пиратов-вандалов Гайзериха да Крумхильдгрума, выгребали ведрами течь, грызли в туманах тревожные сухари, пили всякую загнившую жуть из бочек. А над кораблем парили ангелы эскорта. Первая двойка барражировала по сигме курса. А три остальные двойки держали высоты контроля приближения. Только бы доставить святому мужу то, что муж сей жрать себе позволял в постные дни, в перерывах кратких между молитвами и истязаниями бесов.
Вывод - ценить надо себя даже в малом.