Поиск по автору:

В силу обстоятельств, которые можете домыслить сами, несколько дней не было доступа к интернету. Поэтому не получилось прислать в День космонавтики. Так что не взыщите.

После полета Гагарина в космос по епархиям для всех священнослужителей прошел циркуляр: на воскресной проповеди необходимо сказать, что советский человек Юрий Гагарин летал в космос. И Бога он там не видел. Архиепископ Алма-атинский и Казахстанский Иосиф (Чернов), выйдя к пастве, сказал: «Первый советский человек Юрий Гагарин побывал в космосе. Бога он там не видел. Но Бог его видел и благословил».

Как-то Юрий Никулин шёл с утра пораньше пешком на работу и стал свидетелем страшной трагедии - молодая женщина и её шестилетний сын были сбиты автомобилем на пешеходном переходе. Мать скончалась. Мальчик просто чудом не пострадал. Просто его руку вырвало из ладони матери при наезде. Первое что сделал Юрий Владимирович это снял свой пиджак и накрыл им тело женщины, чтобы мальчишка не видел изувеченную, залитую кровью мать. Очень быстро приехала милиция оцепившая место происшествия, "скорая помощь", зачем-то пожарные, собралась огромная толпа зевак. Все они охали, ахали и обсуждали произошедшее. Как-то так вышло, что без внимание остался только плачущий мальчишка сидевший на обочине дороги. "Ну как так?" - подумал Никулин, вышел из толпы (милиция увидев известного актёра останавливать его не стала только честь отдала) и сел рядом с мальчиком. Утешил как мог, подарил свой красный галстук с изображением пчелы, а потом ещё и на такси домой к бабушке увёз.

В этот день у Никулина была назначена серьёзная встреча с японской делегацией. Юрий Владимирович естественно опоздал. Опоздал почти на полтора часа, да ещё и вошёл в кабинет без пиджака (костюм приобретался специально за границей для протокольных мероприятий), без галстука, в белой рубашке с закатанными до локтя рукавами. Руководитель токийской делегации Ито Кобаяси и его коллеги посчитали внешний вид и опоздание Никулина оскорблением, нарушением протокола, на котором азиаты зациклены, и демонстративно покинули цирк.

Только спустя пять лет Кобаяси узнал истинную причину опоздания директора Цирка на Цветном Бульваре. Никулина пригласили в столицу Японии прислав за ним самолёт принадлежащий компании. В офисе Юрия Владимировича встретило семьдесят восемь низко поклонившихся японцев без пиджаков, без галстуков и в белых рубахах рукава которых были закатаны до локтя.

Мы с мужем и четырехлетней дочкой живем в крошечной однушке, принадлежащей моей маме, и ждем, когда достроится дом, где мы купили квартиру. Пока Соня была маленькая, проблем не возникало: дочка крепко спит, а если бы и проснулась не вовремя, то вряд ли что-то поняла бы.
А когда она стала старше, начались сложности – чувствовали себя подростками, которым постоянно негде уединиться. В итоге единственным рабочим вариантом стала ванная, а чтобы дочка ни о чем не догадывалась, совмещали это со стиркой, старая машина гудела довольно громко и заглушала звуки.
Пару раз Соня просыпалась и шла в туалет, приходилось открывать двери и объяснять, что папа помогает маме стирать. И вот однажды у детей в саду был праздник мам, и воспитательница спрашивала, как папы помогают мамам. Умница Соня громко и четко сообщила, что папа помогает маме стирать белье по ночам. Думала, провалюсь сквозь землю!

Арина, 31 год

Жди меня, и я вернусь

В октябре 1973 года египетские войска форсировали Суэцкий канал и стали продвигаться в направлении Тель-Авива. Тогда именно Ариэль Шарон, принявший командование танковыми соединениями, сумел прорвать фронт, переправиться на африканский берег канала и окружить одну из самых боеспособных египетских армий. После этого его танки беспрепятственно двинулись на Каир. Только вмешательство США и СССР заставило Шарона подчиниться приказу Бегина остановить военные действия. Ариэль Шарон сделал поистине блестящую военную и политическую карьеру. Но его личная жизнь была глубоко трагична.

...В 1953 году 25-летний офицер Ариэль Шарон встретил девушку своей мечты. Ее звали Маргалит, что в переводе с иврита означает "Жемчужина". И действительно, Маргалит была красавицей необыкновенной. Да еще - такое сочетание встречается совсем уже редко - одновременно и умницей. Она с отличием окончила университет по специальности "психология". Свою суженую Шарон увидел в университетском саду. Позже они так будут рассказывать историю своего знакомства. Ариэль: "Она сидела на лавочке и читала литературный журнал... Я влюбился в нее с первого взгляда". Маргалит: "А я влюбилась в него с первого слова, потому что обожаю поэзию, а Ариэль, не успев узнать мое имя, тотчас же начал декламировать стихи..." Надо сказать, что поэзия вошла в жизнь Шарона еще в детские годы благодаря его родителям, обожавшим стихотворное слово. Тогда, увидев Маргалит в саду университета, Шарон прочитал ей четверостишие малоизвестного цикла "Палестина", который еще в юности написал не кто иной, как Самуил Яковлевич Маршак, позже ставший знаменитым детским писателем:
"По горной царственной дороге
Вхожу в родной Иерусалим
И на святом его пороге
Стою смущен и недвижим".
Еще Маршак вошел в историю как блестящий переводчик Шекспира на русский язык. Шарон неплохо знает английский язык, похуже русский, на котором говорили его родители, но некоторые сонеты Шекспира он декламировал своей Жемчужине сразу на трех языках. Маргалит в шутку говорила, что из-за Шарона она "изменила великому Фрейду и полюбила поэтов, величие которых она чувствует, но понимает не всегда".

По словам Шарона, все годы недолгой семейной жизни с Маргалит он был "смущен" тем счастьем, которым она его одарила. В 1956 году у супругов Шарон родился сын. Они назвали его Гуром. Шарон очень любил сына, и никакие самые неотложные дела не могли заставить его вечером не посидеть у кроватки ребенка. Грозный генерал рассказывал Гуру сказки. Даже отсутствуя в Израиле, Шарон тем не менее звонил вечером сынишке и рассказывал ему на ночь какую-нибудь байку.

Благодаря своему мужу Маргалит узнала и полюбила русскую и советскую поэзию. При расставаниях они говорили друг другу скорее всерьез, чем в шутку: "Хаке ли, ани ахзор". Эта фраза - перевод на иврит первой строчки знаменитого стихотворения Константина Симонова "Жди меня". "Жди меня, и я вернусь," - говорили друг другу Ариэль и Маргалит. И они ждали. Очень ждали. Маргалит страшно волновалась, когда ее муж уходил на военные операции. Но трагедия случилась не с ним, а с ней. По дороге на работу 2 мая 1962 года в Иерусалим автомобиль, которым она управляла, лоб в лоб столкнулся с другой машиной. Маргалит погибла на месте. Шарон долго не мог оправиться от ее гибели. Мир казался расколотым на мелкие кусочки. В одно мгновение счастливый муж стал вдовцом, а ребенок сиротой. После смерти Маргалит Шарон в свои 34 года почувствовал себя глубоким стариком. В этот труднейший момент жизни его очень поддержала Лили - родная младшая сестра Маргалит. Через некоторое время Лили стала женой Ариэля Шарона. Казалось бы, постепенно жизнь стала входить в свои берега. В 1964 году у четы Шаронов родился сын Омри, а через два года - сын Гилад.

Но судьба не очень благоволила к генералу Шарону. Никто и подумать не мог, что новая беда подкрадется в праздничный октябрьский вечер 1967 года, когда евреи во всем мире готовились встречать Новый год по еврейскому календарю. В тот день глава семьи был дома, помогал Лили хлопотать по хозяйству. Вдруг он услышал одиночный выстрел и крик сына: "Аба!" ("Папа!"). Перед выбежавшим во двор Шароном предстала жуткая картина - его Гур корчился на земле от боли. Он был еще жив, хотя левый глаз был пробит пулей... Соседский мальчишка баловался отцовской винтовкой и случайно выстрелил. Шарон схватил сына на руки и помчался с ним в больницу. Однако дежурные врачи сказали, что он нес на руках уже мертвого ребенка...

И вновь страшную трагедию помогла перенести забота и любовь Лили. Погибшего сына Шарон похоронил рядом с матерью, и все годы, прошедшие после его гибели, Шарон встречает канун Нового года по еврейскому календарю у могилы своей первой жены и своего первенца. До последнего времени рядом всегда была и Лили...

В феврале 1999 г. врачи поставили Лили страшный диагноз... Но несмотря на неизлечимую болезнь, она едва ли не до последних дней сопровождала своего мужа в поездках. Друзья говорили, что "Ариэль и Лили плечом к плечу сражаются с болезнью". Когда Лили уже не могла ходить и постоянно находилась в больнице, ее муж часами просиживал у ее постели. Он снял номер в близлежащей гостинице, куда далеко за полночь отправлялся ночевать. Даже самые ярые политические противники Шарона не затевали против него интриг и свар, когда он отсутствовал в кнессете (парламенте Израиля), ибо знали, что он проводит время у постели больной жены...

Лили не стало в марте 2002 года. Ее похоронили на высоком холме, напротив дома, где они прожили многие счастливые годы. Это семейное гнездышко называется ферма Шикмим. Каждое утро из окна когда-то их общей спальни Ариэль Шарон видит могилу его дорогой Лили, вокруг которой всегда море цветов. Чуть выше могилы посажена сирень. "Лейлот лилах, лейлот лилах. Рейхам залаф - ло ли, ло лях". ("Сиреневые ночи. Улетучился их аромат, исчезло их очарование"). Это строки из стихотворения Хаима Ленского (1905-1943) "Сиреневые ночи". Тонкий томик стихов этого едва ли не единственного советского поэта, писавшего на иврите, Лили Шарон читала в последние дни своей жизни.

Израильский журналист Ури Дан, уже несколько лет собирающий материалы о жизни Ариэля Шарона, как-то попросил его дать определение понятия любви. Шарон внимательно посмотрел на своего друга и сказал: "В определениях понятий сильны философы. Даже поэты стараются уйти от чрезмерной конкретики. Что же касается меня, то могу сказать, что значит любить". Он глубоко вздохнул, посмотрел куда-то вдаль и вымолвил почти по слогам: "Это значит, никогда не расставаться!"

Захар Гельман

УГАДАЙТЕ АВТОРА!

“Одуренные молитвами, проповедями, воззваниями, процессиями, картинами, газетами, пушечное мясо, сотни тысяч людей - однообразно одетые, с разнообразными орудиями убийства, оставляя родителей, жен, детей, с тоской на сердце, но с напущенным молодечеством, едут туда, где они, рискуя смертью, будут совершать самое ужасное дело: убийство людей, которых они не знают и которые им ничего дурного не сделали.

И всё это не только признается проявлением высоких чувств, но люди, воздерживающиеся от таких проявлений, если они пытаются образумить людей, считаются изменниками, предателями и находятся в опасности быть обруганными и избитыми озверевшей толпой людей, не имеющих в защиту своего безумия и жестокости никакого иного орудия, кроме грубого насилия.
Всё это неестественное, лихорадочное, горячечное, безумное возбуждение, охватившее теперь праздные верхние слои русского общества, есть только признак сознания преступности совершаемого дела. Все эти наглые, лживые речи о преданности, обожании монарха, о готовности жертвовать жизнью (надо бы сказать чужой, а не своей), все эти обещания отстаивания грудью чужой земли, все эти бессмысленные благословения друг друга разными стягами и безобразными иконами, все эти молебны, все эти приготовления простынь и бинтов, ...все эти шествия, требования гимна, крики «ура», вся эта ужасная, отчаянная, не боящаяся обличения, потому что всеобщая, газетная ложь, всё это одурение и озверение, в котором находится теперь русское общество и которое передается понемногу и массам, — всё это есть только признак сознания преступности того ужасного дела, которое делается».

А теперь - об авторе: Лев Николаевич Толстой, «Одумайтесь!». Статья о российско-японской войне (27 января 1904 по 23 августа 1905). Написана 8 мая 1904 года.

Все газеты в России, куда обратился Толстой, отказались публиковать статью, но она вышла в лондонской «Таймс». Российская пресса агрессивно возмутилась (цитата по одной из множества газет): «Граф Толстой ныне совершенно чужд России... Так пошло и подло чувствовать, думать и высказываться не может ни один Русский человек... Если он ещё живет в пределах России, то это объясняется лишь великодушием Русского Правительства...».

В России статья «Одумайтесь!» была напечатана в 1906 году отдельной брошюрой, затем в 1911-м в составе собрания сочинений Л. Н. Толстого. И брошюра, и том сочинений были конфискованы охранкой сразу после выхода из печати.
Светлейший Лев Николаевич, Как Вы там? Что думаете? Как относитесь к настоящему?

Ничего не меняется на Руси...

Кремлёвская таблетка

В начале 1980-х годов для внедрения электронных устройств в советской медицине было выделено 1,5 миллиарда рублей. Больше 2 миллиардов долларов, если верить официальному курсу из газеты "Известия". Часть этих денег попала в Томск, где их "освоением" совместно занялись ученые медицинского института и Института автоматических систем управления и радиоэлектроники. Одному из них, профессору Агафонову, пришла в голову блестящая идея – сделать маленький, величиной с таблетку, девайс, который бы излучал электрические импульсы на низкой частоте. Благо, пару транзисторов, конденсаторов и маленькую батарейку уже вполне можно было запихнуть в небольшую гладкую капсулу. Может, из этого получится какой-нибудь медицинский эффект для желудка и кишечника?

Агафонов назвал свое изобретение "стимулятором ЖКТ" и запатентовал. Что именно должен был "стимулировать" такой стимулятор своими слабенькими токами, не мог толком объяснить никто, однако сам факт проглатывания электрического прибора поражал воображение. Сразу поползли слухи, что такое чудо техники доступно лишь "небожителям", что этой таблеткой лечат обитателей Кремля. Отсюда и народное название прибора – "Кремлевская таблетка". С началом перестройки таблетку показали на ВДНХ – и там она взяла сразу 7 наград, как уникальная советская разработка, а народ ходил вокруг и облизывался.

На самом деле никого в Кремле этим не лечили. До 1991 года "стимулятор" применяли лишь при клинических исследованиях – и не получили никакого результата. Разве что убедились в его относительной безвредности. У пациентов таблетка исправно "входила" и "выходила", поскольку была достаточно гладкой. Однако народ знал, что чудо-лекарство существует, и полагал, что именно им объясняется упорное нежелание пожилых кремлевских функционеров сходить в могилу. А простым смертным – кто ж ее даст?

Но после краха СССР справедливость была восстановлена: с 1993 по 1996 годы в Томске, Казахстане и подмосковном Зеленограде выпустили более 100 тысяч "Кремлевских таблеток". Это был великолепный бизнес: себестоимость простенького прибора оказалась в сотни, а то и в тысячи раз меньше рыночной цены. Правда, началась конкуренция: другие шарлатанские приборы "от всех болезней" появлялись в продаже чуть не каждый месяц, и вскоре "стимулятор ЖКТ" вышел из моды.

Конечно, "стимулятор ЖКТ" по своей задумке был вещью одноразовой. И прибыль он принес один раз, и принимали его, как правило, лишь однажды – до первого разочарования. Пройдя через желудок и кишечник, использованная таблетка плюхалась на дно унитаза – и, по идее, на этом ее путь должен был заканчиваться. Но не будем идеалистами: всегда есть те, кто "может повторить". Поэтому "Кремлевских таблеток" было продано больше, чем выпущено.

В 1927 году немецкий эндокринолог Зельмар Ашгейм обнаружил интересное явление: если белым мышам ввести подкожно немного мочи беременной женщины, животные приходят в неистовое возбуждение. Это связано с действием гонадотропного гормона, который мощно влияет на половую сферу.

В СССР опыт Ашгейма повторил врач Алексей Замков, муж знаменитой Веры Мухиной. Только Замков пошел дальше: начал ставить эксперименты на более крупных животных, а затем и на себе самом. Результаты оказались просто восхитительными: "Будто выпил бутылку шампанского! Длился этот подъём дней 10. А подопытная фауна неистовствовала. Старый рысак, которого готовили к забою, после инъекции показал рекордную резвость. Всякая тварь крепла, плодилась и размножалась, как в раю", – так описал Замков действие препарата, который он назвал красивым словом "Гравидан".

Увидев, как преобразился её муж, Вера Мухина тоже потребовала укол "того же самого" – и начались счастливые дни. На волне первого энтузиазма Замков расширил эксперимент – теперь в клинических исследованиях принимали участие красноармейцы и наркоманы (эти социальные группы пересекались). И да, многие излечивались от наркотической зависимости! Правда, как выяснилось позднее, у них возникала зависимость от Гравидана – но это было, что называется, не в счет.

Однако и завистники не дремали! В 1930 году противники лженауки опубликовали в "Известиях" злую статью, где обвинили Замкова в знахарстве и противозаконных экспериментах на людях. Лабораторию, где проводились эксперименты, закрыли. Замков попытался нелегально выехать за границу, чтобы продолжить исследования вдали от большевиков, но его поймали – и обвинили в попытке продать чудодейственный секрет мочи на запад. К счастью, приговор оказался довольно мягким. Первооткрывателя Гравидана всего лишь сослали на три года в Воронеж, и Вера Мухина, тосковавшая и по мужу, и по препарату, уехала вслед за ним.

Но и ссылка продлилась недолго. Оказалось, что Гравидан уже нашел приверженцев среди "селебретис": его "распробовали" такие непростые люди, как Максим Горький и Семен Будённый, а также многие члены ЦК КПСС, остро нуждавшиеся в стимуляторах. В 1932 году Замкова срочно вернули в Москву и даже назначили директором специально созданной лаборатории. Дело было налажено с государственным размахом – мочу беременных собирали на специальной "ферме", созданной под Москвой, на окраине Хотьково. Это был особый совхоз, где выращивали экологически чистые овощи и фрукты, которыми кормили молодых и здоровых женщин на первых месяцах беременности (в основном, крестьянок, привезённых в Хотьково со всей страны).

С 1934 года совхоз и прилегающие к нему корпуса получили название "Государственный институт урогравиданотерапии", а Замков был назначен директором этого учреждения. Открытый им препарат использовался не только в медицине, но и в ветеринарии, для того чтобы животные прибавляли вес и активнее размножались. Производство набирало обороты, в стране работали сотни пунктов, где хранились пробирки с волшебной янтарной жидкостью.

Уколы мочи получали не только свиньи, коровы и жеребцы (которых никто не спрашивал), но и высокопоставленные партийные чиновники. Молотов, Калинин, Орджоникидзе и примкнувшая к ним Клара Цеткин. У последней, правда, на советскую мочу обнаружилась аллергия, унесшая ее в могилу (вернее, в урну, замурованную между кремлевских кирпичей). Нельзя было с определенностью утверждать, что немецкую коммунистку убил именно Гравидан, но на Сталине врачи решили не экспериментировать.

А вскоре выяснилось, что препарат обладает целым букетом ярчайших "побочек": расстройство сна, ухудшение общего самочувствия, сердцебиение, одышка, появление сыпи. К тому же применять его надо было очень осторожно: каждый пациент реагировал на уколы по-своему, дозы приходилось подбирать индивидуально. В довершение ко всему оказалось, что при отмене Гравидана у многих начинаются настоящие "ломки", и весь его целительный эффект сходит на нет.

То есть это была опасная "игрушка". Даже кони дохли во время экспериментов! И только кавалерист Буденный с его железным здоровьем держался молодцом, требуя новых доз Гравидана.

В 1936 году в прессе опять началась кампания против "врачей-чудотворцев", перед которой Замков оказался почти беззащитен. Благоволивший ему Горький умер, Орджоникидзе вскоре застрелился. Как ни парадоксально, единственной его защитой оказалась супруга, Вера Мухина, которая как раз получила заказ на статую для украшения советского павильона на Всемирной выставке в Париже. Говорят, "Рабочий и колхозница" создавались ею "под Гравиданом", и она использовала по три дозы в день. Что ни говори, а по этой великой скульптуре видно, насколько мощным было вещество!

Тем не менее в 1938 году институт и "гравидановую ферму" закрыли, а Замков, подорвавший здоровье экспериментами с лошадиными дозами препарата, слег с инфарктом миокарда. Ему не удалось дожить даже до 60. Вера Мухина пережила супруга на десятилетие и скончалась от стенокардии в 1953 году, едва дожив до 64 лет…

Так закончилась история "русской Виагры". А впрочем, не совсем закончилась. В 60-е годы XX века СССР накрыла волна интереса к нетрадиционной медицине (мумие, иглоукалывание, лечебное голодание), и многие вспомнили об уринотерапии. Статьи Замкова, опубликованные им в 30-е годы, перепечатывались в "самиздате", переснимались на фотокарточки и расходились по стране. Уринотерапия твердо заняла свое место среди псевдомедицинских безумств, и до сих пор ее сторонники готовы с пеной у рта доказывать благотворное влияние мочи на организм и дух человека. Правда, никаких шедевров, подобных "Рабочему и колхознице", она создать больше не помогла. Похоже, это был единственный случай в истории.

РАЙ ЗА 13 ТЫСЯЧ ДОЛЛАРОВ

Брендон Гримшоу по доброй воле сослал себя на необитаемый остров и прожил там 50 лет.
В результате заросший кусок суши превратился в райский уголок, который у Гримшоу пытались купить за 50 миллионов долларов.
А он не продал.
И вот почему...
Когда англичанину Брендону Гримшоу было под сорок, он бросил работу газетного редактора и начал новую жизнь. За 13 тысяч долларов он купил крошечный необитаемый остров на Сейшелах и переехал туда навсегда.
К этому времени на остров вот уже 50 лет не ступала нога человека. Новые владения Брендона так густо заросли травой, что падающие с деревьев кокосы не могли долететь до земли.
Первое время Гримшоу даже не мог обойти остров – ему приходилось плавать до противоположного конца на лодке.
Как и полагается настоящему робинзону, Брендон нашел себе компаньона из числа аборигенов.
Его Пятницу звали Рене Лафортен. Вместе с Рене Брендон начал обустраивать свой новый дом.
В то время как Рене приезжал на остров лишь периодически, Брендон жил на нем десятилетиями, никуда не уезжая. В одиночку.
За 39 лет Гримшоу и Лафортен посадили своими руками 16 тысяч деревьев и выстроили почти 5 километров тропинок.
В 2007 году Рене Лафортен скончался, и Брендон остался на острове совсем один.
Ему был 81 год.
Он привлек на остров 2000 новых видов птиц и завел больше сотни гигантских черепах, которые в остальном мире (включая Сейшелы) уже были на грани вымирания.
Благодаря усилиям Гримшоу на когда-то пустынном острове сейчас находится две трети фауны Сейшельских островов.
Какое-то время Брендон даже пытался искал на острове золото – по слухам, пираты закопали там несметные сокровища.
Так ничего и не найдя, он вернулся к тому, что у него получалось лучше всего – заботиться о природе.
Заброшенный клочок земли превратился в настоящий рай. Несколько лет назад принц Саудовской Аравии предложил Брендону Гримшоу за остров 50 миллионов долларов, но робинзон отказался. «Не хочу, чтобы у богачей остров стал излюбленным местом для проведения каникул.
Лучше пусть он будет национальным парком, которым может наслаждаться каждый».
И добился того, что в 2008 году остров действительно объявили национальным парком. Гримшоу был рад любым посетителям. Только повесил на всякий случай табличку: «Уважайте черепах, есть вероятность, что они старше вас».
На остров стали приезжать журналисты - послушать удивительные истории и взять интервью, несколько людей даже сняли про Брендона документальные фильмы.
Один из них вышел накануне смерти Брендона в августе прошлого года. Ему было 86 лет.
В одном из поздних интервью Гримшоу спросили, не чувствовал ли он себя когда-нибудь одиноким. «Да, всего однажды.
Я тогда снимал комнату в Лондоне», - ответил он.

Фирменная фишка⁠⁠

Как-то в группе, где я вел практические занятия учился араб, хороший и неглупый парень, но учиться не хотел, поэтому постоянно косил под незнание русского языка. Большинство преподов не хотели с ним связываться и после его "НЭ панымаю" ставили зачет и отпускали с богом. Я также себя вел, однако лектором по моему предмету был старый, уважаемый, и самый грозный в институте преподаватель, потомок Моисея и Соломона. У того тоже была фишка: когда студент начинал что-то невнятно лопотать он косил под глуховатого - кричать на него никто не смел, и после минуты бормотаний студент уходил учить не с чем.

Предчувствуя, что эта сдача зачета будет особенной я тихонько сел за арабом. В глазах обоих сквозила вековая вражда между ихними народами. После короткого бормотания оба взялись за свои фирменные фишки:
- Громче говорите!
- Нэ панымаю!
- Ааа? Что вы бормочете?
- Мэдлэнней говорите.... и так минуты 2.

Когда все присутствовавшие уже лежали под партами араб тихонечко так себе под нос: "Вот же старая гадина", на что преподаватель тоже тихо и БЫСТРО: "Сейчас же быстренько собрал свой вещи и вон из аудитории".

Араб ВСЕ понял, в том числе, что еврейская фишка круче. И не было бы в истории ничего такого, если бы в следующем семестре другой препод не пожаловался как тяжело учить не знающего языка ГЛУХОВАТОГО АРАБА...

В 1951 году художник Марк Шагал, уже знаменитый и очень богатый, приехал в каюте первого класса в Израиль по приглашению будущего президента Залмана Шазара. Ему устроили роскошный приём. В программе пребывания были его выставки в трёх крупнейших городах. Голда Меир и Моше Шарет непринужденно болтали с ним на идише, дружеские беседы с Моше Даяном, обед с Давидом Бен-Гурионом. Каждый час был расписан.

Но Шагал попросил обязательно свозить его в недавно основанную деревню Кфар-Хабад. Там, во временном бараке с удобствами во дворе, жил хасид, с которым они пятьдесят лет назад в Витебске вместе учились в хедере у меламеда. Эскорт привёз Шагала к другу детства. Они просидели за самоваром и бутылкой водки под селёдочку два часа. Потом Шагал, весь в слезах, укатил на приём в Тель-Авив. Журналисты обступили немного нетвёрдо стоявшего на ногах хасида:
- Расскажите о Шагале, как вы его помните по Витебску?
— Мейше? Ой, Мейше! У него была хорошая голова, — если бы продолжал учить Тору, стал бы человеком!

Барух Горин

Марк Шагал и Мстислав Ростропович.

Они встретились впервые в Париже в 1971 году. Драгоценный подарок от той памятной встречи – шагаловская палитра с дарственной надписью на оборотной стороне: «Дорогому другу Славе от «дяди» Марка Шагала». Следующая встреча произошла вслед за драматическими событиями. 26 мая 1974 года Ростроповича, как он говорил, «вышибли из Москвы», а Вишневская с дочерьми последовала за ним в Париж спустя два месяца. К их приезду у Ростроповича не было назначено еще ни одного концерта и с деньгами, в основном одолженными, было нелегко. Марк Шагал и его супруга Вава (Валентина) Бродская, как немногие на Западе, понимали трагедию расставания Ростроповичей с родиной. Им хотелось помочь Ростроповичам справиться с тяжестью расставания с Родиной и друзьями. Шагалы пригласили их к себе в гости в Венс. Здесь, в студии, Шагал завершал двухлетнюю работу над мозаикой «4 времени года», предназначенной для Чикаго. Супруги упрашивали Ростроповичей присоединиться к ним на церемонии открытия мозаики. Ростропович согласился: “Ну, я же не могу отказать «дяде» Марку”.

М.Ростропович с Г.Вишневской прилетели в Чикаго, и маэстро успел коротко порепетировать, готовясь к выступлению. Концерт на приеме ознаменовался исключительным событием. За день до приёма, как рассказывал потом Ростропович, ему в гостиницу позвонила г-жа Натика Наст, дочь основателя известнейшего Американского Издательства Conde Nast и супруга бывшего вице-президента Нью-Йоркского Центра Музыки и Драмы, виолончелиста-любителя (банкира по роду своих профессиональных занятий) Джеральда Варбурга. Ростропович был знаком с Варбургом еще со времён его гастролей в США в 1956 г. Тогда же он впервые увидел легендарную виолончель Страдиварий La Belle Blond, 1711 года, на которой играл Варбург (На ней однажды, с позволения тогдашнего владельца инструмента виолончелиста Дюпора, пробовал играть император Наполеон и нанес ей, к ужасу всех присутствовавших, «рану», поцарапав инструмент шпорой. Г-жа Наст сообщила Ростроповичу, что ее супруг, умерший двумя годами ранее, завещал принадлежавший ему «Страдиварий» первому виолончелисту мира, т.е. никому иному, как Ростроповичу.

Ростропович неожиданно для самого себя предложил прислать инструмент в Чикаго с тем, чтобы он смог играть на нем на приеме. И, как это ни невероятно, перед самым концертом в гостиницу доставили из Лонг-Айленда знаменитый Дюпор. История до недавнего времени умалчивала о том, кто доставил инструмент в Чикаго. Оказывается, этими чудодеями были Михаил Барышников и его друг Хауорд Гилман. Ростропович играл на Дюпоре любимые им 3-ью сюиту Баха и фрагменты из 2-ой. После приема Шагал сказал: «Ростропович всегда играет так, что Бах и Моцарт были бы счастливы».

Художник и музыкант прекрасно понимали друг друга, в их характерах было много неожиданно сходного. Но были и черты несходства. Ростропович любил рассказывать анекдоты и сочинять небылицы, некоторые из которых разнесли по миру его доверчивые почитатели. Здесь уместно напомнить, как на вопрос, что является главным в его восприятии мира, Ростропович в шутку заметил: “feedle, friends, food, females, and fodka”, что позднее превратилось в знаменитые «5f». А вот Шагал отнесся к аналогичному вопросу гораздо серьезнее. Его без всякого лукавства ответ был: «Моцарт, Бог, цвета”.

Друзья продолжали встречаться и дальше. К 90-летию художника, в 1977 году, представился особый случай, и Ростропович стал инициатором юбилейного концерта в Ницце. Последние почести великому другу Мстислав Ростропович отдал в день его похорон, 1 апреля 1985 г., организовав вечер памяти Шагала во Французской Опере.