Поиск по автору:

Караул

Заступили в караул. Это два часа охраняешь обьект с автоматом, два часа в караулке жаришь картошку с луком, и два часа потом спишь. И так целые сутки. Потом заступает другая часть. В принципе – не плохо. Это, конечно, когда ты уже как минимум черпак. Когда духом в караул – это тоска. Деды забирают все тулупы, делают в комнате отдыха себе офигенные лежанки, и практически сутки спят, или выползут поесть жареной картошки, которую духи должны пожарить придя с поста. Но с поста их не торопятся забирать, поэтому дедушкам приходится иногда самим заниматься поджаркой. Духов как разведут по постам с момента заступления, так можешь там и простоять хрен знает сколько. Ещё и без тулупа. А зимой – это вешалка. В одной шинельке на ветру и в мороз долго не протянешь. Никаких свитеров естественно у духов не может быть по определению. А если мороз минус 20–30, то это хана. А дедушки уютно спят в тёплой караулке, подстелив один тулуп вниз, чтоб мягко было, и одним укрывшись. Естественно, они рискуют, потому что если проверка постов – там другой стоит, это явное проявление неуставных взаимоотношений, а не дай бог чего случится на посту – то и дисбат. Но такая вот армейская романтика. Деды должны задвигать службу. И вот я на посту. Уже отслужив около года. Нас развезли по постам. У нас с хохлами были три поста и сходились все около дороги. Охраняли какие-то горюче-смазочные материалы и склады боеприпасов. Стоим с пяти до семи утра. Холодно. Спать хочется невероятно. Прикидываем, что в такое время никто не попрётся нас проверять. Рядом с нашим постом свинарник. Он всегда являлся пристанищем для караульных. Тепло и сыро, и пахнет варевом немыслимым. Зам по тылу всегда гоняет свинарей, заставляя их быть чистыми и хоть как-то отдалённо напоминать солдат советской армии. Но это явно неравная борьба. Потому что бороться со свиным дерьмом дело нелёгкое, и не под силу одному прапорщику и одному подполу. Мы решаем уйти с постов и пойти поспать до конца смены. С постов для этого надо перелезть через колючую проволоку метра три высотой, или обходить очень далеко через нормальный выход. В этом-то и заключается основное неудобство при проверке. Можно услышать мотор приближающегося уазика, и успеть бегом метнуться на пост. Но так всё сделано, естественно специально, чтоб солдаты не ходили греться на свинарник, что перелезть через колючку непросто, а оббежать – не хватит времени. Здесь только расчёт, что проверяющих не будет. Собрались мы на свинарнике. Свинарей подняли. Сказали, чтоб они заступили на охрану своего свинарника, и следили – не едет ли проверка. Попили чайку и завалились на койки спать. Хохлы автоматы к стенке у входа прислонили, а я вместе с ним лёг. Стали засыпать. Мне снится, что проверяющий подьехал и к нам идёт. Открываю глаза - всё тихо. Ужас какой-то. Снова засыпаю. Опять это снится. Глаза открываю - всё тихо, хохлы похрапывают. Опять тревожно засыпаю. Тот же сон. Открываю глаза – действительно проверяющий. Подполковник Гунько. Начальник штаба. В народе – подполковник Ебаньнко. А он тихонько на цыпочках движется к хохлам. А точнее не хохлам, а к автоматам. Я смотрю как парализованный на него. А он не замечает, что я его уже наблюдаю. Тут он берет автомат первый попавшийся за ствол и со всего размаху начинает прикладом пиздить куда не попадя спящих хохлов. Я тут же пулей вскакиваю и давай ломиться на выход. Думаю, лицо не успел заметить и побегу на пост как ни в чём не бывало. На дороге уазик стоит. Мне водила говорит – хули ты ломишься, он вас хрен знает сколько уже ходил по постам искал! Прилипли. Подпол выбегает из свинарника и мне - быстро в машину, товарищ солдат!!! Хохлы поникшие идут. Я вам сейчас устрою!!! Все на гауптвахту поедете!! Быстро в штаб!!
Приехали в штаб. В девять утра собрались офицеры и общевойсковое построение. Вывели нас перед строем. В общих словах речь о нас заключалась в следующем - что вот такие мудаки как мы, которым Родина доверила охрану важных обьектов, не охраняют её, а покидают свои посты, и спят в тёплых местах, вместо того чтоб нести службу. Я опять понимал, что мы действительно мудаки, что не должным образом зарядили этих свинарей, и как только эта ботва рассосётся, я пойду на свинарник и выясню, почему они не достойно несли охрану своего свинарника, и этот подполковник Ебанько смог к нам подкрасться незамеченным! Нам объявили по пять суток ареста. Это даже отлично, потому что по уставу за покидание поста можно получить до двух лет. Но это же по уставу! По уставу не должно быть неуставных взаимоотношений. А они везде. Дедовщина правит балом. Но она же не с бухты барахты свалилась. Есть версии, откуда она взялась. Зэки принесли, послевоенное время, переход в 69 году с трёх на два года, ну и т.д. На самом деле это просто форма жизни, победившая другие, и делающая два года службы максимально наилегчайшим. Пашешь год. Следующий год – отдых. Принцип прост – не можешь заставить кого-нибудь, делай сам. Издевательства вносили в основном чурки, по своим недалёким понятиям о сервисах. Мы с Курмаем молодыми зареклись, что когда будем дедушками, то не будем издеваться над молодыми. Духи только делали работу за себя и за нас и всё. По большому счёту, делать всё быстро и качественно, а для этого надо показать сначала, мы воспитали нормальных молодых. Иногда они нас подставляли офицерам, но вот за это мы им давали по башне. А так – сделал поставленную задачу, и иди себе в чипок, не попадайся только на глаза офицерам. Вот и всё.
Нам объявили по пять суток, и надо взять свои щётки зубные, мыло, ещё что-то там в вещмешок, и ждать оформления. На губу ещё так просто не уедешь! Всё по описи. Чего-то не хватит - и не примут, блин. Меня повезли одного почему-то. Хохлов не могли всё оформить. Губа встретила хлебом и солью. Тут же дали какой-то офигенный тридцатипятилитровый бидон из под клея и сказали очистить чтоб блестел!! Нефига себе, говорю! Как?! А как хочешь! Сел, стал очищать. Оглянулся – кто ещё есть. Какие-то солдаты пилили необхватное дерево двуручной пилой без единого зуба. Понятно. Принцип действия ясен. Вечером загнали всех в камеры. Нас человек двадцать в одной. Дышать нечем. Перед отбоем – всем бегом к сараю за вертолётами. Это на чём спать. Три сколоченные доски. Бегом обратно в камеру. Всё - отбой. Накрываешься шинелью. Только шаги караульного по коридору. Захрапел чурбан какой-то лёжа на спине, со шнобелем, который у них с затылка начинается. Грузин, не храпи! – строго сказал ему какой-то дембель. Грузин не отреагировал. Этот тогда взял портянку и положил ему на face. Храп прекратился. Пол-шестого подъём. Развод на работы. Кому подметать, кого строители забрали, меня - на свинарник! Дались мне эти свиньи за последние дни!!! А здесь их дерьмо убирать! Запах такой, что выворачивает. Никаких тачек, естественно, не предусмотрено. Лотки из под хлеба. Несколько человек нагружают, остальные цепочкой бегут, держа лоток с дерьмом перед собой. Шагом нельзя, отдыхать нельзя. Иначе сразу – дп. Дополнительные сутки. Начислять может сколько захочет. Полностью во власти начкара. Свиньи лежат – жирные. Немыслимые. Они даже двигаться не могут. Прямо на них лежат почти такого же размера крысы. Крысы так же сидят в их корытах и чавкают едой. Посмотрят так на людей с укором – и снова рыло в кормушку. Вот эти животные лежат и сидят, и жрут пьют в денниках, а ты быстро нагружаешься и бегом с лотком на свежий воздух! Под вечер еле в камеру доползаешь. Отрубаешься и спать. Но организм втягивается быстро в ситуацию. На какой-то день ребята принесли с работ сгущенки, батонов, сигарет пачек пять. Космоса. Курить в камере ясное дело нельзя. Закурили все. Сразу. Дым – хоть топор вешай. Все оживлённо обсуждают кто где был. Вдруг в окошко камеры заглянул караульный и побежал за начкаром. Прячь сигареты! Заходит начкар. Еле различимый в дыму. На прпосвет из двери - такой сизый весь. Кто курил?! Никто не курил, товарищ старший лейтенант! Так - обыск. Хоть спичку найду – дополнительный арест! Позвал ещё караульных. Стали всех досконально обыскивать. Ничего не нашли. Сержант, будешь старший по камере! Ещё замечу дым - ты получишь дп. Ясно? Так точно, тарищь старший лейтенант! Только они ушли - все с облегчением закурили. На следующий день кто-то опять принёс батонов, масла, сгущенки, журналы, и карты. После отбоя никто спать не хотел. Все разлеглись, закурили после батонов, раскрыли журналы - лежат читают. Так даже и ничего. Мы стали в карты играть. И опять какой-то ублюдочный часовой заглядывает - и бегом за начкаром. Мы всё прятать. А карты я запихнул на выступ высоко над дверью. Меня ребята на руках подняли. Распахивается дверь. Все естественно как будто спят, дым только как туман над лугом. Начкар застыл в позе в дверном проёме. А так как он видно резко дверь распахнул, то изменил давление в помещении, создав сквозняк тем самым, который колыхнул всю колоду карт над дверью, и они как осенние листья стали опадать ему на фуражку, китель, и кружились и кружились. Тузики, короли и дамы. Меня такой смех охватил, что думаю всё – не сдержусь. Начкар такой – старший по камере – трое суток дп! И вышел. Все просто чуть не сдохли от смеха. Закурили понятно. Скоро меня забрал наш комбат обратно.

Кир

Русское такси..
В очередной раз собрались Петрович с Толяном и Михалычем побухать. Взяли водки. Сели в офисе у Петровича на третьем этаже. По первой, по второй. Пора и бабам звонить. Те сказали - будем через час-полтора. Это воспринялось, как команда дойти до нужной кондиции за этот промежуток времени. По какой-то причине Михалыча вырубило раньше прибытия отряда поддержки. Вообще в хлам. Завалился и лежит как свин. Чего делать? Давай такси вызывать. А как мы его доведем-то? Тяжелый немыслимо. Нам его и не поднять. Надо его до дому как-то отправить, все же. Толян говорит - давай Скорую помощь вызовем! Мы его с третьего этажа сами не стащим. А у этих - сервис! На носилках, с мигалкой!
- Давай. Звоним - Скорая?
- Да!
- Человеку плохо!
- Насколько плохо?
- Совсем плохо! Лежит, не двигается!
- Где находитесь?
- На Некрасова!
- Выезжаем! Через пятнадцать минут будем!
Отлично! Быстрее даже чем такси заказывать!
Подьезжают - лучше не стало?
- Не, не стало!!
Поднимаются в офис. Еп твою мать!!! Какой больной??!! Нажрался как скотина!!! Уроды! Что за шутки!!
Толян им - а как мы, по-вашему, его отсюда спускать будем? Нам его и не поднять! Пятьсот рублей спустить на носилках вниз, и по вашему счетчику - до дома!
Санитары:
- Нет вопросов, командир!!
Михалыча аккуратнейшим образом погрузили на носилки, и вниз. Уложили внутри.
- Ну все, ребята - в целости доставим! По рукам!
По рукам!!
Включили сирены, мигалки - помчались на дом!!