Поиск по автору:

15 января, концерт в зале им.Чайковского на Триумфальной. Ведущая
объявляет "Итальянское каприччио", меркнет свет в зале, прожектора
освещают сцену с уже рассевшимися музыкантами, и тут по залу пробегает
шепоток недоумения: на помосте дирижера перед пультом стоит стул.
Простой стул. Дирижировать сидя? Такого филармония еще не знала.
В головах публики успела мелькнуть мысль об инвалиде, ветеране сцены,
поэтому показавшийся из-за кулис пожилой господин в серых спортивных
брючках и свитерочке был встречен невероятной овацией. Господин же,
немного смущаясь, но явно гордясь собой, дошел до стула, поднял его
над головой и торжественно удалился. В его жизни это был самый
счастливый день: его, много лет таскающего дурацкие стулья, наконец-то
узнали, признали, встретили и проводили по достоинству... До аудитории
не сразу дошел смысл произошедшего... Овации постепенно сменились
хихиканьем, потом - сильным, дружным смехом, а затем - хохотом.
Именно под этот хохот, абсолютно неуместный в таком зале, и вышел
настоящий дирижер. В его жизни это был не самый лучший день...

Только что на оптовом рынке: шумит толпа...
Мужик тупо смотрит на цены (которые трудно назвать маленькими, бутылка
подсолнечного масла стоит с ценнком 68-50) и говорит громко:
- А Лужков говорил, что на этой неделе все цены стабилизируются!
Продавец отвечает, не задумываясь ни на секунду:
- Так они и стабилизировались.
Толпа онемела.