Поиск по автору:

Женщина ночью идет по пустынной улице. Вдруг ее кто-то сзади хватает
и затаскивает в кусты.
- Помогите! Грабят! - орет она.
- Тебя не грабят, а насилуют. - говорит ей мужик и снимает штаны.
Женщина посмотрела на него и говорит:
- Если вы меня вот этим, то я чувствую, что меня все-таки грабят.

Бил Клинтон решил после Моники испробовать что-то новое,
непредсказуемое и экзотическое. Ал Гор очень спешил на собрание.

Клинтон приехал к Садаму на мирные переговоры. Ну разговаривают они,
вдруг Хусейн нажимает на кнопочку, и Клинтона в жопу ударяет громадный
ботинок. Хусейн смеется. Клинтой обиженный продолжает говорить. Итак
повторяется еще два раза. Хусейн уже писает от смеха. Тут разяренный
Клинтон прерывает мирные переговоры и уходит.
Через месяц он приглашает Хусейна к себе в Белый Дом. Ну разговаривают
они, в Хусейн сидит настороженно. "Ща будет расправа" думает. Тут Клинтон
нажимает на кнопочку и начинает дико ржать. Но нечего не происходит.
Хусейн еще больше насторожился. И так тоже повторяется два раза.
Клинтон уже по полу катается от смеха. Тут Хусейн не выдержал и говорит
Клинтону
- Все. Уежаю обратно в Багдад.
А тот ему сквозь слезы:
- Багдад? Какой еще Багдад?

Старый итальянец приходит в церковь на исповедь и говорит:
- Святой отец, я совершил страшный грех и не могу прекратить думать о нем.
- Что за грех, сын мой?
- Во время Второй Мировой Войны я спрятал еврея у себя в подвале.
- Но это не грех, сын мой. Ты спас ему жизнь и этим обеспечил себе место
после смерти среди праведников и святых.
- Но я заставил его платить за то, что он пользуется моим подвалом.
- Да... Но это все равно был очень храбрый поступок.
- Я понял. Но у меня есть еще вопрос.
- Что, сын мой?
- Надо ли ему говорить, что война уже кончилась?