Мужчина зашел в магазин в Нью-Йорке и просит продать ему фунт польской колбасы. Продавец посмотрел на него и спросил: - Вы – поляк? Мужик оскорбленным тоном ответил: - Да, я поляк. Разрешите, однако, вас спросить: если бы я спросил испанской колбасы, стали бы вы спрашивать, испанец ли я? Или, если бы я спросил немецкой колбасы, поинтересовались бы вы, не немец ли я? Или если кто спрашивает еврейской колбасы, - вы всегда будете спрашивать его, не еврей ли он? Или если я попрошу у вас тако, то вам покажется, что я – мексиканец? А? Так как же? - Ну, пожалуй, не стал бы, - ответил продавец. - Так почему же вы спросили меня, не поляк ли я, только потому, что я попросил у вас польской колбасы? - Потому, что только поляк может додуматься спросить колбасы в магазине скобяных изделий, - ответил продавец.
– Такая пора теперь завелась, что уже церкви святые теперь не наши. – Как не наши? – Теперь у жидов они на аренде. Если жиду вперед не заплатишь, то и обедни нельзя править. - Что ты толкуешь? – И если рассобачий жид не положит значка нечистою своею рукою на святой пасхе, то и святить пасхи нельзя. – Врет он, паны-браты, не может быть того, чтобы нечистый жид клал значок на святой пасхе! – Как! чтобы жиды держали на аренде христианские церкви! чтобы ксендзы запрягали в оглобли православных христиан! Как! чтобы попустить такие мучения на Русской земле от проклятых недоверков!