Поиск по автору:

Ленин Борик
Как я ставил эксперимент

Мне по биологии дали задание на лето — поставить эксперимент. Надо было
на двух не больших участках посадить морковь, на первом часто, а на
втором — пореже. При чем первый надо было прореживать, а второй — нет. И
выяснить на каком же из участков вырастет лучшая морковь.
Как только я приехал на дачу, я сразу же приступил к эксперименту. На
выделенных бабушкой участках я посадил морковь: на первый я посадил 60
семян, а на второй — 30. Я долго ухаживал за ними, поливал, удобрял, и,
даже, окучивал. Целыми днями я непрерывно следил за ними. Я забыл о
друзьях, о рыбалке, на речке не появлялся более месяца. У меня было
огромное желание узнать результаты этого эксперимента. Иногда я бегал в
огород по ночам, чтобы удостовериться, что ни один побег не отмер. Я
очень боялся этого, ведь тогда бы все решили, что я плохой огородник, а
у меня повышенное самолюбие (так говорят врачи), и я просто не вынес бы
этого.
Однажды в наш огород забежала соседская коза. Она съела почти всю
бабушкину свеклу, потоптала клубнику и выдернула с корнем пару красивых
алых роз. И все бы ничего, я даже почти не огорчился этому происшествию,
пока не обнаружил, что она съела три мои самые большие морковки: две с
первого участка и одну со второго. Убитый горем, я всю ночь не мог
уснуть. Я сидел в огороде и плакал над своей морковью. Бабушка и мама
утешали меня, говорили, что разрешат посадить мне еще десяток морковок,
но я отказался, потому что боролся за чистоту эксперимента.
В другой раз, ни что не предвещало беды. Был обычный для этого лета,
очень жаркий день. Соседский мальчишка все звал меня пойти с ним
искупаться, но я отказался, я не мог оставить свой пост — в такую погоду
необходимо особенно часто поливать морковь. Вот я и поливал ее весь
день. Вечером я в последний раз полил ее, разгладил ее стебельки, и
пошел спать. Ночью я проснулся от резкой вспышки, и последовавшего за
ней раскатистого грома — начиналась страшная гроза. Всю ночь бушевала
стихия. Ветер с силой бил по стеклам, дождь гнал целые реки по улицам, а
гром грохотал так, что заставлял останавливаться мое сердце. Часам к
пяти утра ураган утих, на улице только слегка моросило. Я уснул.
На утро, когда я, проснувшись, выглянул в окно, уже ярко светило солнце.
Почти ничего не напоминало о недавнем ужасе, только мальчишки, все еще
запускавшие кораблики в быстро мчащихся ручьях, да несколько десятков
поваленных деревьев и снесенных крыш, которые еще не успели убрать
наспех приехавшие МЧСовцы. Бабушка сказала, что нам повезло: нашу крышу
не снесло, а только чуть-чуть сдвинуло; а наша старая яблоня стояла
невредимой, только поломалось пару сучьев, да облетели все яблоки (потом
выяснилось, что они выбили стекла во всех соседних домах, кроме нашего).
С приятной мыслью, что нам действительно повезло, я вышел на крыльцо. И
тут я увидел одну ложку дегтя, которая резко омрачила эту светлую мысль:
этот ураган проредил мою морковь, при чем не только с первого, но и со
второго участка. Теперь в каждом из них торчало по паре-тройке морковок.
Я не могу описать той ненависти, которую я тогда испытывал к урагану, но
мама предложила мне относиться к этому философски, мол, это был обычный
естественный отбор — выживает сильнейший.
В конце концов, на каждом из участков осталось по морковке. Но потом за
мной приехали родители, и увезли меня обратно в Москву. Я так и не
дождался результата моего эксперимента. Но ничего, на будущий год я его
возобновлю, и выясню, стоит ли сажать морковь слишком часто, и стоит ли
ее прореживать.

30.08.2001