Поиск по автору:

Порядочный парикмахер должен продолжать здороваться с облысевшим клиентом. (Ашот Наданян)

Только великих шахматистов бьют по голове доской. Неудачники бьются об неё сами. (Ашот Наданян)

Супруг секс-бомбы был слегка контужен.

Одной рукой можно есть, купаться, одеваться, но абсолютно невозможно завязывать шнурки. (Ашот Наданян)

Самолюбие не позволяет мне заниматься себялюбием.

Урна гордилась своим богатым внутренним миром. (Ашот Наданян)

Стринги покупать легко: фасон не выбираешь, только цвет. (Ашот Наданян)

Аэрофобия — подписка о невылете.

Если жизнь сняла последнюю рубашку, невозможно даже закладывать за воротник. (Ашот Наданян)

Ба! Знакомые бла-бла!

Особого внимания требуют: пешеходный переход, пеший проходимец и проходная пешка. (Ашот Наданян)

Шахматы — это интеллектуальный армрестлинг.

Фотороботы — это отпечатки лиц.

Ах, если б испытывать нужду было так же приятно, как справлять! (Ашот Наданян)

Бедуины не дерутся за место под солнцем. (Ашот Наданян)

Спутник жизни часто оказывается беспутником. (Ашот Наданян)

Дурак беспечен; умный обеспечен; мудрый вечен.

Так настойчиво преследовал цель, что та обратилась в бегство. (Ашот Наданян)

Соревнования на траве по горным лыжам (грасс-ски) — это горноложный спорт.

В переполненном транспорте вместо «выхода нет» мерещится «выдоха нет». (Ашот Наданян)

Не всегда движение вперёд — хорошо, а назад — плохо. В перетягивании каната, например, совсем наоборот. (Ашот Наданян)

Борясь против нудистов, выпрыгивал из штанов.

Петух, случайно взлетевший на крышу курятника, мнит себя орлом. (Ашот Наданян)

Лишь вначале жизнь мужчины — игра и фуа-гра. Дальше обычно — подагра и виагра. (Ашот Наданян)

Свадебный пир — это такой же акт гуманизма в отношении новобрачных, как последний ужин для приговорённых к смертной казни. (Ашот Наданян)

СМИ, пли!

Под маской сердцеведа часто прячется обычный сердцеед. (Ашот Наданян)

Если приговоренный к смерти чихнул, тактичный палач должен промолчать. (Ашот Наданян)

Изюминка бублика — это дырка. (Ашот Наданян)

Битьё посуды — это ругань без слов.

В букинистическом магазине встретил справочник Владимира Войшко «Шахматная филателия» среди книг по ботанике. Случайность или чья-то злая шутка? (Ашот Наданян)

Политкорректное название подкаблучника — набойка.

Венера Милосская настолько прекрасна, что наверняка многие искали её руки.

Супружеское взаимопонимание — это когда храп в спальне является не монологом, а диалогом. (Ашот Наданян)

Когда связующая нить между президентом страны и молодёжью рвётся, она начинает обвиваться вокруг его шеи.

Ни один мужчина не наступил бы дважды на одни грабли, будь их черенок в два раза короче. (Ашот Наданян)

«Он меня подкачал», — говорил о своём тренере бодибилдер.

От выключенного телевизора пользы больше, чем от включённого — его хотя бы можно использовать в качестве зеркала.

Афоризмы не штампуют, их выковывают.

Метафора — это литературная кокетка. (Ашот Наданян)

У шахматистов не только слоны бывают разноцветными, но и носки.

Три моих любимых произведения русских авторов об Армении — это «Уроки Армении» Андрея Битова, «Тоска по Армении» Юрия Карабчиевского и «Добро вам!» Василия Гроссмана.
Но отрывок из книги Гроссмана стоит особняком — он любимый с большим отрывом:
«Внутренний двор! Не храмы и правительственные здания, не вокзалы, не театр и филармония, не трёхэтажный дворец универмага, а внутренние дворики — вот душа, нутро Еревана. Плоские крыши, лестницы, лестнички, коридорчики, балкончики, террасы и терраски, чинары, инжир, вьющийся виноград, столик, скамеечки, переходы, галерейки — всё это слажено, слито, входит одно в другое, выходит одно из другого. Десятки, сотни верёвок, подобно артериям и нервным волокнам, связывают балкончики и галерейки. На верёвках сохнет огромное, многоцветное бельё ереванцев — вот они простыни, на которых спят чернобровые мужья и бабы, делают детей, вот они просторные, как паруса, лифчики матерей-героинь, рубашонки ереванских девчонок, обесцвеченные на ширинке кальсоны армянских старцев, штаны младенцев, пелёночки, парадные кружевные покрывала. Внутренний двор! Живой организм города со снятыми кожными покровами, тут видна вся жизнь Востока: и нежность сердца, и перистальтика кишок, и нервные вспышки, и кровное родство, и мощь землячества. Старики перебирают чётки, неторопливо пересмеиваются, дети озоруют, дымят мангалы — в медных тазах варится айвовое и персиковое варенье, пар стоит над корытами, зеленоглазые кошки глядят на хозяек, ощипывающих кур. Рядом Турция. Рядом Персия».
Потрясающее по своей художественной силе описание. Мастерский текст, на который хочется равняться.

Аббревиатура — буквы, которые много на себя берут.

И живое пиво даст пивной живот.

Если цены смешные, значит — это розыгрыш.

Япония — это нация, которая твёрдо сидит на своих ногах.

Сатира — это литературная рапира.

Хотел я как-то купить небольшой земельный участок. Вышел на одного брокера, который взялся помочь. Мы договорились встретиться возле супермаркета на окраине города. Когда я подъехал на своей машине, он предложил оставить её возле супермаркета и пересесть к нему, так как необходимо было по грунтовой дороге забираться на возвышенность, а туда мой седан с низкой подвеской мог и не доехать. Я сел в «Рендж-Ровер» брокера, и мы поехали. «Хорошая машина! — похвалил я по дороге его внедорожник. — Впервые на ней еду». Вскоре мы, немного не доехав до нужного места, остановились, так как даже его «джип» дальше бы не проехал. Мы вышли из автомобиля, и брокер сказал, что оставшиеся сто метров нужно пройти пешком. И мы стали взбираться по каменистому крутому подъёму. Мой попутчик был весьма грузным и тяжело дышал. Одышка безжалостно душила его. Я то и дело замедлял ход, чтобы он не отставал. Когда мы добрались, брокер шумно отдышался, вытер со лба пот, а потом выдал самый что ни на есть афоризм:
— Хорошей машиной должна быть не та, в которой сидим мы, а та, которая сидит в нас.

Диета Аткинса увеличивает наши шансы дожить до болезни Альцгеймера.

Иногда лучшей стратегией является надежда на тактику.