Поиск по автору:

Я тоже Пушкин

Я памятник воздвиг себе нерукотворный!
Он беспредельно прост и беспредельно мал.
Удобный очень. Не зеленый и не черный.
По форме и не угол, не овал.
Тропа народная к нему не зарастает.
Тропы то нет: там нечему расти.
Не рушится мой памятник, не тает.
Мне самому к нему неведомы пути.
Воздвиг его я позапрошлым летом.
А в прошлый год я про него забыл.
И беспокоюсь я, вдруг памятника нету?
Быть может я его не возводил?

В роту к нам пришел юрист. Был он вежлив и речист.
Это был юрист военный, очень добрый, не надменный.
Нам он лекцию читал, нас сынками называл.
Осуждая дедовщину, призывал нас к дисциплине.
А потом он, вдруг, упал, мы подумали - устал.
Приподняв, нашли изъян: был юрист наш в жопу пьян.

Если очередь за пивом
И шумлива и глумлива,
И ворчлива, и длинна,
Лучше нам купить вина.

Реклама зубной пасты

О, дева, мне твои глаза напоминают небеса!
А ротик - вход в преддверье ада...
Зараза, зубы чистить надо.

Агит-плакат в профилактике простуды

Ты разделась и лежишь, вся от страсти млеешь.
И от холода дрожишь...веришь и не веришь.
Веришь ты, что рядом он - молодец мужчина.
В ноздри бьет одеколон с запахом ботинок.
И не веришь ты, что он - молодец мужчина
Ограничится с тобой запахом ботинок.
Ты от холода дрожишь, а от страсти млеешь,
И от этих двух причин гриппом заболеешь.

Оторвали кошке хвост за то,что съела птичку,
А дед семидесяти лет попал под электричку.
Где причинная тут связь? Нет причинной связи.
Если мордой ткнули в грязь, морду вынь из грязи.
Отряхнись и оглядись, мир вокруг прекрасный.
Если хочешь, похмелись. Белым или красным.
Белым лучше, но опасней: поведет по новой.
Похмеляться нужно красным, чтобы быть здоровым.

Про Васю

За колючей проволокой лес стоит стеной,
По тропе нарядов ходит часовой.
В случае побега будет он стрелять,
Но однако очень хочется бежать.

Вася - Вор в законе был неприхотлив,
Но скучал он в зоне по вину в розлив.
Щупнул Вася ноги поперек тропы
И себя не помня бросился в кусты.

Но стоит на страже зоркий часовой.
Выстрел вверх и сразу прибежал конвой.
Очередь под ноги, очередь в живот,
Подбежали к зеку, тот еще живет.

Раз побег пресечен, ну а зек живой,
Помощь обеспечить должен часовой,
Два бинта на ноги, шмон на проходной,
В дальнюю дорогу едет спецбольной.

Едет он в больничку, раны подлечить,
В баночку мочиться и с сестрой дружить.
Вася рад до кайфа отдохнуть от дел,
Только не случилось так как он хотел.

Скорый врач-спецмедик, хмурый костоправ
Долго Васю резал, покуда не устал.
А устав он плюнул и зашил живот,
Пошутив при этом, само мол заживет.

Вася юмор понял, шутку оценил.
И в ответ с врачами тоже пошутил.
Начал неподвижно Вася наш лежать,
А на все вопросы стал не отвечать.

Эта страсть к эффектам Васю подвела,
Взяли и зарыли, вот и все дела.
Мелкая могилка, деревянный гроб,
Скорые поминки, полупьяный поп.

За колючей проволокой лес стоит стеной.
По тропе наряда ходит часовой.
Суетливый мастер починяет ТЕСС,
Чтоб через колючку зек не перелез.

Горит моя душа - открыта всем ветрам,
Вздымая груду мышц и жира.
О, как же тяжело по сереньким утрам
Себя ночного вспоминать транжиру.

А пил я как всегда - мешая все со всем,
Ругался и кричал, и плакал и метался.
А утром, встал, смотрю, да пьяный я совсем,
В чужой постели спал не раздевался.

Ни детям леденца, ни женам серебра,
Пропито и проето все в угаре.
Отдато дочерям Адамова ребра,
А утром воплотилось в перегаре.

Уж пропит ум и сердце барахлит,
В дрожанье рук держу свои утраты,
А внешний вид? Ужасен внешний вид:
Типичный вид бича-дегенерата.

Но весь я не умру, в страданиях своих,
Сквозь проблески угасшего сознанья,
Я извергаю свой бредовый стих -
Похмелье - это время созиданья.

За клавиши сажусь, замрите все вокруг.
Я Вам стихи дарю - летите с миром.
Я в рейтинг попаду - вот цель моих потуг,
Тщусь стать немножечко кумиром.

Два строителя военных, паренька обыкновенных,
Просто так для развлеченья обокрали магазин.

Взяли водки и варенья, и московского печенья,
И иголки, и булавки, что лежали на прилавке,
Пару баночек сардин..., в общем сняли магазин.

Отпечатков и окурков на полу и на стене
Не оставили ребята для работы МВД.
А собака-обормот след солдатский не берет.
Смотрит опер, как обидно - дело глухо очевидно.

Тут помощник прокурора, хмурый,пьяный и проворный,
Углядел портрет знакомый и фамилию при нем.
То военный был билет. Удивился даже мент,
Что присутствовал при этом со собакой розыскной.
И смотрел на всех валетом и кричал собаке: "Стой".

Так раскрыто дело века, и при помощи билета
Государству на прилавок возвращен кило булавок,
Пара баночек сардин - снова полон магазин.

А грабителям - солдатам дали химию с лопатой,
А помощнику - портфель.
Хочешь верь, а хош не верь.

Расставив ноги - красивые ноги,
Стоит крестьянка у сельской дороги.
Крестьянке нужно срочно в район:
"Эй, подвези меня, почтальон!"

У почтальона радость одна,
Слаще водки и даже вина,
Подвозит на раме он сельский цвет,
Хотя и дамский велосипед.

Моего друга в больнице спросил старичок-психиатр:
"Когда Вам ночью не спится, Вы стихи пишете, а?"
Друг мой честно ответил, что нет, что он сроду стихов не писал,
И что даже при читке газет он рифмованное пропускал.

Друг был признан здоровым.
Но его провожая в дверях, психиатр сказал вдруг сурово:
"А знаете, батенька, зря !"

Друг мой понял врача превратно, друг мой начал стихи писать.
И с тех пор и неоднократно психиатр стал его навещать.

Навещал он его, навещал, да и в линику положил.
Сам-то доктор стихов не писал, но послущать он их любил...

У меня есть друг - дурак, а я дурака - друг.
А у дурака - друга есть дура - жена,и все дураки вокруг.
Дурак он дурак, просто дурак,когда он дурак один,
А если сто соберет дурак, тогда он непобедим.
Тут сто дураков, там сто дураков, идет дураков набор,
А у дураков много врагов и строят они забор.
Внутри забора, где все дураки, дурацкая жизнь течет:
Тачают точильщики сапоги и шьет мясорубки завод.
Дурацкие мамы дурадцких чад в дурацкие ясли ведут,
Дурацкие папы дурацкий план планируют и дают.
Вы спросите: "Умные есть у них?" и мы Вам ответим:"Есть".
Что еще можно сказать о них-любят поспать и поесть.
Машину иметь, деньжата иметь и в дырочку сквозь забор,
На весь остальной мир посмотреть, вот весь о них разговор.
А все остальные сполошь дураки, и все как один на подъем легки.
И если Вам нужно кого-то убить, скажем так - покарать.
Не нужно их очень об этом просить, а нужно им приказать.
И сразу они начинают бить того, кого поклялись любить.
Ну что возьмешь с дураков - обычай у них таков.