Александр Зиновьев в книге "Пара Беллум" так писал
о советском разведчике, который уже очень долго работал на Западе, в ФРГ:
"Он стал относиться к себе как к машине, выполняющую чужую волю. И заботился лишь только о том, чтобы машина работала исправно. Его русский язык стал бедным и невыразительным. Он думал по-немецки. И сны видел по-немецки. Это внесло немецкую педантичность и формалистику во всю его работу, но убило в нём живое русское творческое начало. Он стал замечать, что чем лучше и безупречнее он лично и его группа работает, тем мизернее становились результаты работы по существу. Из работы исчезло то, что можно было бы назвать элементом открытия, изобретения. Немецко-западные критерии оценки происходящего и самой деятельности его организации оттеснили критерии русские — халтурные, неопределённые, но в конечном счёте гораздо более здравые и жизненные".
Говорит ли это о том, что русский, слишком долго проживший за рубежом, уже не русский?
Самый смешной анекдот за 27.04:
Это же какую дичь придумал сбер - улыбаться, расставаясь с деньгами.