Повторные истории

Взлетели. Стало привычно закладывать уши. Земля, сначала еще иногда мелькавшая в разрывах облаков, окончательно скрылась в серой пелене.
Наконец, Ан-26 натужно ревя движками, забрался на свой эшелон 3000 метров. В кабину экипажа, приоткрыв дверь, засунул свою голову шебутной бортмеханик Петруха, фактически исполняющий в полете обязанности стюардессы.
- «Слыхали», - не обращаясь ни к кому, сказал он: « Как при взлете снаружи стучало»!?
Автопилот был уже включен, поэтому все, кроме штурмана, одновременно посмотрели сначала на Петю, а потом на борттехника Соронина. Капитан Соронин внимательно и спокойно посмотрел на приборную доску, потом повернулся к Пете и скептически спросил: «И где это у тебя стучало»?
- «Да не у меня», - обиделся Петруха: « А справа внизу. При разбеге так гремело, что даже пехота волноваться стала».
Пехота, это пассажиры - «красный» генерал и его свита - уже пила в салоне успокоительный чай.
- «Сейчас не стучит?! Ну… Похоже, что на тормозном диске колодку оборвало… Ничего страшного. При посадке послушаем, пощупаем, понюхаем»! – подытожил Соронин, и, давая понять, что тема закрыта, без паузы продолжил: «Кстати, Петруха, а почему мы до сих пор чай не пьем»?!
Чем ближе подлетали к аэродрому, тем сильнее казалось Пете, что в самолете что-то не так. Но, за кофейно-чайными заботами было не до этого. И только когда до посадки осталось несколько минут, он понял, в чем дело.
На привычном месте у люка не было входной стремянки!
«Спрятали! Ну, подкольщики хреновы!» - зло подумал Петя и рванул в кабину экипажа.
- «Отдайте стремянку, суки, посадка ведь скоро»! - крикнул он, и, закончив свою фразу, понял, спрятать-то стремянку в небольшом Ан-26 просто некуда!
- «Какую стремянку»?! - повернувшись, удивленно спросил Соронин, но увидел только спину удаляющегося механика.
Повыглядывав в маленький иллюминатор входного люка и, не увидев там ничего, кроме облаков, Петя виновато поплелся назад.
- «Петя! Е….Твою… Мать»!!! - раздельно сказал уже догадавшийся Соронин и, в ответ на удивленный взгляд командира, пояснил: «С неубранной стремянкой взлетели, командир. Она-то при взлете и гремела»…
В заброшенной деревне дед Афанасий закончил точить косу и, подняв голову, посмотрел в небо. Силы уже не те, восемьдесят годков стукнуло! Дети разъехались кто куда, и им со старухой с каждым днем все труднее было управляться самим по хозяйству.
Все чаще по вечерам дед Афанасий молился Богу перед иконой в горнице. Для себя ничего не просил, только повторял: «Прости, Господи, грехи наши»…, и читал дальше «Отче наш».
А вчера он попросил для старухи. В курятнике сгнила и окончательно разломалась маленькая лестница и уже три дня старая не могла собрать там яйца. Сделать новую лестницу дед уже не мог, да и досок для этого не было. Сын же обещал приехать только через две недели. Поэтому и попросил старый помощи у Бога.
А утром, когда дед у сарая точил косу, в огород, с неба что-то упало. Подойдя поближе, Афанасий увидел маленькую желтую лестницу, лежащую среди кочанов капусты. Он упал перед ней на колени и заплакал, затем, посмотрев в небо влажными от слез глазами, сказал: «Господи, Спасибо»!
А высоко в небе гудел пролетающий самолет...

Прихожу домой. Отключили горячую воду. Мама говорит:
- Кастрюля на кухне.
Я отвечаю:
- O'key, мама.
Беру кастрюлю, захожу в ванную, раздеваюсь. Открываю кастрюлю... борщ...