Привет, честной народ! Давно читаю рассказы на данном сайте, но в первый
раз решил написать. Произошло сегодня, полтора часа назад. Я работаю
юристом в Комплексном центре по защите прав несовершеннолетних. Сегодня
участвовал в судебном заседании в качестве третьего (заинтересованного)
лица в судебном заседании по лишению двух "дикобразов" родительских
прав. Истец - представитель органа опеки - тучная женщина около 40 лет.
И вот заседание подходит к концу, она читает стоя заключение и начинает
не естественно крючиться ногами под столом. Стало понятно, что у неё
замутило в животе и вот-вот содержимое
утреннего-передобеденного-обеденного перекуса вырвется наружу с победным
криком. Дочитав кое-как заключение она просит судью разрешить удалится в
место не столь отдаленное, видимо, опорожниться. Тот разрешил и истец
удалилась. Судья стал задавать вопрос мне, прокурору и "дикобразам" о
желании участвовать в судебных прениях, на что все ответили отказом,
желая, что бы этот дурдом побыстрее кончился. Но, этот же самый вопрос
необходимо задать истцу, которая (см. выше) в данное время, в лучшем
случае, если добежала, изображает орла на вершине горы, сидя на толчке.
Судья отправляет судебного пристава-мужика поторопить даму. Тот выходит,
его нет минут десять. В зале абсолютная тишина, дверь в зал приоткрыта.
И вдруг слышен из-за двери разговор этого пристава с кем-то в коридоре:
Незнакомый голос: - (типа) Что такое случилось? Суд ждёт!
Пристав (громко): - Я что виноват, что истец ОБОСРАЛАСЬ!!!!!!!!!!!!!!
В зале начинаются ухмылки, прокурор чуть ручку не проглотил, держа её в
зубах. Секретарь выбегает в коридор и говорит этому приставу: - Дурак,
там все слышно. Больше этого пристава я в этот день не видел. Вскоре
пришла истец, и судебный процесс продолжился. Но, что самое главное, у
СУДЬИ, вот видимо профессиональная деформация у человека, не одна мышца
лица не дрогнула. Вот человек без эмоций. Всем пока!!!!!!!!!
29 июля 2011
Остальные новые истории
Меняется каждый час по результатам голосованияПомню, как то выпивали... нас было много, товарищи, подруги, вино, водка
и т. д. ,Все, отлично, пьянка! Настроение у всех, прекрасное, у меня
только на лице, следы увечий, после вчерашней, мото аварии. Но ни чего,
пьем, посуду бьем... Вечером, алкоголь и головные травмы, согнуни меня,
до земли, но опять же, надежные, пусть и пьяные друзья, восприняли этот
факт, как трагедию и меня, в машину и всей толпой в больницу... Все,
происходящие, я помню, только вспышками. В приемном покое, нас приняли..
,хотя и с беспокойством, за пьяный галдеж, за мой полуживой вид и за
обрыганный пол. Меня, бросили на тележку и молча, сестры, увезли меня, в
темный, туннель коридора... Как оказалось, потом, положили меня, в
палату с такими же, бедолагами, но в темноте, не стали разбираться и
сгрузили меня, на не застеленную кровать, где только один, голый матрас.
Город засыпал, за окном догорал, воскресный вечер. Но среди, ночи я
проснулся, с отходняком и от холода. По армейской, привычке, стянул
матрас с соседней, кровати и укрылся. Утро, встретило меня, головной
каменоломней и так, знакомой, засухой. Приподняв, одеяло-матрас, мне
открылась, панорама. На том ряду, братья, потерпевшие о чем то, уныло
беседуют, мой ряд, занимают пустые кровати и матрасы, возле двери,
раковина и спасительный кран, с живой водой, меня ни кто, не замечает...
И только я хотел, вылезти и обняться с моим, лучшем другом, в этом,
притоне т. е. с краном, неожиданно, для меня, да и для хворых, в палату
ввалилась, группа студентов во главе с каким то, доктором. Живо
обступили, потерпевших на том ряду и взялись, расспрашивать, как их,
угораздило здесь, очутиться и как же их, теперь вылечить. В мою сторону,
как не обидно, ноль внимания, хотя я тоже, вроде как болен, пусть меня и
не видно под матрасом. Эта панихида, затянулась и счет пошел на часы. Но
моя жажда и ненависть к этой экспедиции только росла! Все я вылез из
укрытия, весь мятый, ободранный, небритый, но правда в кроссовках и
поплелся к крану, он предательски пискнули и я стал утолять. Группа,
замолчала и обернулась в мою сторону. А я пил... не удержно пил, вода
бурлила аж тремя, этажами ниже, в палате все молчали... Закончив, я
прорычал от удовольствия, одарил делегатов мутным взглядом, шатаясь
дошел до койки, лег, укрылся и наверно уснул. О чем, подумали они, я так
и не узнал... Вечером, ко мне пришли посетители, мои друзья, мы покурили
в туалете, я не выдержал и ушел домой.
и т. д. ,Все, отлично, пьянка! Настроение у всех, прекрасное, у меня
только на лице, следы увечий, после вчерашней, мото аварии. Но ни чего,
пьем, посуду бьем... Вечером, алкоголь и головные травмы, согнуни меня,
до земли, но опять же, надежные, пусть и пьяные друзья, восприняли этот
факт, как трагедию и меня, в машину и всей толпой в больницу... Все,
происходящие, я помню, только вспышками. В приемном покое, нас приняли..
,хотя и с беспокойством, за пьяный галдеж, за мой полуживой вид и за
обрыганный пол. Меня, бросили на тележку и молча, сестры, увезли меня, в
темный, туннель коридора... Как оказалось, потом, положили меня, в
палату с такими же, бедолагами, но в темноте, не стали разбираться и
сгрузили меня, на не застеленную кровать, где только один, голый матрас.
Город засыпал, за окном догорал, воскресный вечер. Но среди, ночи я
проснулся, с отходняком и от холода. По армейской, привычке, стянул
матрас с соседней, кровати и укрылся. Утро, встретило меня, головной
каменоломней и так, знакомой, засухой. Приподняв, одеяло-матрас, мне
открылась, панорама. На том ряду, братья, потерпевшие о чем то, уныло
беседуют, мой ряд, занимают пустые кровати и матрасы, возле двери,
раковина и спасительный кран, с живой водой, меня ни кто, не замечает...
И только я хотел, вылезти и обняться с моим, лучшем другом, в этом,
притоне т. е. с краном, неожиданно, для меня, да и для хворых, в палату
ввалилась, группа студентов во главе с каким то, доктором. Живо
обступили, потерпевших на том ряду и взялись, расспрашивать, как их,
угораздило здесь, очутиться и как же их, теперь вылечить. В мою сторону,
как не обидно, ноль внимания, хотя я тоже, вроде как болен, пусть меня и
не видно под матрасом. Эта панихида, затянулась и счет пошел на часы. Но
моя жажда и ненависть к этой экспедиции только росла! Все я вылез из
укрытия, весь мятый, ободранный, небритый, но правда в кроссовках и
поплелся к крану, он предательски пискнули и я стал утолять. Группа,
замолчала и обернулась в мою сторону. А я пил... не удержно пил, вода
бурлила аж тремя, этажами ниже, в палате все молчали... Закончив, я
прорычал от удовольствия, одарил делегатов мутным взглядом, шатаясь
дошел до койки, лег, укрылся и наверно уснул. О чем, подумали они, я так
и не узнал... Вечером, ко мне пришли посетители, мои друзья, мы покурили
в туалете, я не выдержал и ушел домой.