Знаменитый врач Матвей Яковлевич Мудров (1776—1831), один из основателей русской клинической школы, профессор терапии Московского университета, неустанно проповедовал, что лечить нужно не болезнь, а больного. Любил после лекций давать практические советы слушателям. Вызывает, бывало, студента и спрашивает, как он будет лечить замоскворецкого купца.
- Постараюсь поставить диагноз и прибегну к лечению внутреннему и наружному.
- Нет, братец, ты прежде всего пошли нанять карету, хоть заложи что-нибудь, коль денег нет, а карета чтоб была. Да как приедешь к больному и войдёшь в дом, помолись на образ и спроси: "Где болящий?". Ну, какая может быть болезнь у него? Скорей всего, объелся... Ты и пропиши ему касторовое масло, а на расспросы окружающих отвечай: "Ничего ещё не могу сказать, приложу всё разумение, а впрочем, на всё воля господня". Ну, облегчит его, и станут тебя считать хорошим доктором, невесту богатую сосватают.
Затем Мудров обращался к другому вызванному:
- Ну, а тебя позовут барыню-помещицу лечить. Что ты предпримешь?
- Пошлю нанять карету.
Мудров перебивал его и говорил:
- Никакой кареты не надо: поезжай на гитаре (так назывались особые дрожки, на которых можно было сидеть верхом), а как окажешься у больной и услышишь, что она на нервы жалуется, ты скажи ей: "Здоровый дух в здоровом теле и наоборот: может, у вас по условиям светской жизни какие-нибудь надобности и потребности есть, а супруг этого не понимает или считает капризами?". Она расплачется да и разболтает тебе, а ты пропиши ей ключевой воды с сахаром через два часа по столовой ложке, а мужу, который тебя спросит, скажи: "Сильнейшее потрясение всего организма; если у неё какие-нибудь глупые желания или капризы есть, уж вы не перечьте - ей всякое огорчение вредно». Вот он ей шаль, или шляпку, или что там другое и купит, она повеселеет и выздоровеет. А о тебе скажут: "Вот искусный доктор". Так-то!
30 января 2024
Копии историй
Меняется каждый час по результатам голосования
Самый смешной анекдот за 08.12:
– Я долго раздумывал, где промежуточное звено между обезьяной и человеком, пока наконец не понял: мы и есть это переходное звено.
(c) Конрад Лоренц
(c) Конрад Лоренц