Дело было на съемках «Место встречи изменить нельзя». Вспоминает Володя Конкин, исполнитель роли Шарапова:
Ситуация сложилась так, что я отчетливо понял: никому я в этой картине не нужен. Тогда я тихо собрал свой чемодан и уже решил было уезжать, как вдруг в дверь моего гостиничного номера постучал Виктор Павлов, с которым мы должны были сниматься в прологе фильма. Этот пролог был в сценарии, но не вошел в картину: там мы показывали кусочек фронтовой биографии Шарапова и Левченко (эту роль как раз и играл Павлов). Потом пролог почему-то вырезали и, наверное, правильно сделали: в результате встреча Шарапова и Левченко в пятой серии картины вышла более неожиданной и психологически сильной...
Так вот, Витя Павлов спрашивает:
«Чего это ты чемодан собрал?»
«Да вот, Вить, уезжаю я. Не могу больше работать в такой обстановке, когда все тебя не любят, не понимают... Да и Высоцкий давит, как танк, ничего не слушает, тянет одеяло на себя...». А именно так и было, чего скрывать? Не знаю, может, кому-то и приятно, когда на него орут. Мне приятно не было, у меня просто руки опускались... Другая порода, понимаете? Не толстокожий я, что ж поделаешь.
А Вите Павлову я буду по гроб жизни благодарен. Он взял сценарий и говорит:
«Ладно, давай пойдем подышим. На поезд ты еще успеешь, я тебя даже провожу».
Мы вышли на улицу. Смеркалось. А неподалеку от нашей гостиницы был то ли институт марксизма-ленинизма, то ли еще что-то в этом роде, и там стояли на пьедесталах Маркс и Ленин.
Вот в этих декорациях Витюша начал читать сценарий. Как смешно было!.. Мне и в голову прийти не могло, что это, оказывается, просто комедия, водевиль, канкан на тему борьбы с бандитизмом! По крайней мере в интерпретации Витюши все выглядело именно так. Он вообще прекрасный рассказчик, знаток анекдотов и всяких смешных историй. Я просто умирал от смеха! В общем, ему удалось вырвать меня из атмосферы всеобщей агрессивности, поддержать и успокоить.
Мы вернулись в гостиницу, распили бутылочку сухого вина, и я, умиротворенный, заснул.
Наутро моих страданий и след простыл, и я уже был готов к дальнейшей работе...
Фото со съемок сцены, которая не вошла в конечный вариант сериала "Место встречи изменить нельзя"
06 февраля 2023
Копии историй
Меняется каждый час по результатам голосования
Чукотский писатель Юрий Рытхеу рассказывал забавные случаи, которые показывали другой угол зрения на современное общество. Предлагаю вашему вниманию отрывок из рассказа о переводе и переводчиках.
К одному из революционных праздников было решено приготовить концерт, в котором должна была быть исполнена национальная песня о Сталине. Поручено это было сразу нескольким наиболее выдающимся певцам-поэтам Уэлена. Но то ли позабыли земляки о почетном поручении, то ли понадеялись один на другого, но в общем оказалось, что к назначенному сроку торжественная песня отсутствует.
Но тут изобретательный Рыппэль вдруг хлопнул себя по лбу и заявил, что песня такая есть и существует с древнейших времен, вот только мало кто догадывался об истинном значении ее.
Это была торжественная песня о Вороне-Создателе.
В день торжественного исполнения певцы, как всегда, заняли свои места на длинной скамье, выставив вперед большие круги бубнов-яраров.
В чукотских танцевальных песнях мало слов. Их надо исполнять с большими интервалами. Переводчиком на этом важном и торжественном концерте был назначен молодой Гоном, хороший знаток русского языка. Правда, у него был один существенный недостаток: он любил перемежать русские выражения матерными словами и считал это вполне допустимым.
Поначалу все было хорошо. Сталин-Ворон с наклеенными усами для большего сходства с великим вождем взлетал над темным и безмолвным Пустым Пространством, готовясь к созидательным подвигам. В оригинале они состояли в том, что Сталин-Ворон обильно испражнялся и мочился. Из больших кусков его выделений образовались горы, целые материки, а из мочи — моря, океаны, реки. Вся песня-танец иллюстрировалась телодвижениями знаменитого танцора Атыка, и он вполне натурально изображал, как Сталин-Ворон тужился в созидательном напряжении, то приседал, то взлетал, а Гоном переводил это приблизительно так:
Великий Сталин, наш Вождь и учитель!
Он срал и ссал с высоты, делая горы, моря…
Мы славим его труды, его мудрость,
Его силу и щедрость!
Зрители, уэленцы, с восторгом воспринимали новейший, современнейший танец-песню, и многие даже стали подпевать и топать мягкими торбазами в такт ударам бубнов.
Секретарь местного парткома Локкэ, одновременно служащий торговой конторы, вдруг вскочил на край сцены и замахал руками:
— Немедленно прекратить! Немедленно прекратить клевету!
Певцы опустили бубны, танцор, лишенный ритмической поддержки, вдруг как-то завял.
— Это черт знает что! — бушевал Локкэ. — В таком виде изображать нашего великого вождя! Срущим и ссущим!
Теперь было видно, что Локкэ перед началом праздника, как человек приближенный к торговым кругам тангитанов, приложился к бутылке и от этого стал весьма бдительным и понимающим.
К одному из революционных праздников было решено приготовить концерт, в котором должна была быть исполнена национальная песня о Сталине. Поручено это было сразу нескольким наиболее выдающимся певцам-поэтам Уэлена. Но то ли позабыли земляки о почетном поручении, то ли понадеялись один на другого, но в общем оказалось, что к назначенному сроку торжественная песня отсутствует.
Но тут изобретательный Рыппэль вдруг хлопнул себя по лбу и заявил, что песня такая есть и существует с древнейших времен, вот только мало кто догадывался об истинном значении ее.
Это была торжественная песня о Вороне-Создателе.
В день торжественного исполнения певцы, как всегда, заняли свои места на длинной скамье, выставив вперед большие круги бубнов-яраров.
В чукотских танцевальных песнях мало слов. Их надо исполнять с большими интервалами. Переводчиком на этом важном и торжественном концерте был назначен молодой Гоном, хороший знаток русского языка. Правда, у него был один существенный недостаток: он любил перемежать русские выражения матерными словами и считал это вполне допустимым.
Поначалу все было хорошо. Сталин-Ворон с наклеенными усами для большего сходства с великим вождем взлетал над темным и безмолвным Пустым Пространством, готовясь к созидательным подвигам. В оригинале они состояли в том, что Сталин-Ворон обильно испражнялся и мочился. Из больших кусков его выделений образовались горы, целые материки, а из мочи — моря, океаны, реки. Вся песня-танец иллюстрировалась телодвижениями знаменитого танцора Атыка, и он вполне натурально изображал, как Сталин-Ворон тужился в созидательном напряжении, то приседал, то взлетал, а Гоном переводил это приблизительно так:
Великий Сталин, наш Вождь и учитель!
Он срал и ссал с высоты, делая горы, моря…
Мы славим его труды, его мудрость,
Его силу и щедрость!
Зрители, уэленцы, с восторгом воспринимали новейший, современнейший танец-песню, и многие даже стали подпевать и топать мягкими торбазами в такт ударам бубнов.
Секретарь местного парткома Локкэ, одновременно служащий торговой конторы, вдруг вскочил на край сцены и замахал руками:
— Немедленно прекратить! Немедленно прекратить клевету!
Певцы опустили бубны, танцор, лишенный ритмической поддержки, вдруг как-то завял.
— Это черт знает что! — бушевал Локкэ. — В таком виде изображать нашего великого вождя! Срущим и ссущим!
Теперь было видно, что Локкэ перед началом праздника, как человек приближенный к торговым кругам тангитанов, приложился к бутылке и от этого стал весьма бдительным и понимающим.
Самый смешной анекдот за 23.11:
ЦБ обязал пункты обмена валюты рядом с курсом доллара указывать размер госдолга США.