Повторные истории

Билять нерюский

Есть тут у нас рядом с работой магазинчик. Держат его айзербайжанцы,
соответственно, продавцы тоже все айзербайжанцы. А рядом у нас Апражка
(Апраксин двор, сукарынок) и ремонтируют здание, соответсвенно, ещё есть
грузины, абхазцы и армяне. И все они ходят затавариваться едой в этот
магазин. А я постоянно становлюсь свидетелем того, как все эти браться
ругаются между собой и продавцами, когда, например, в очереди стоят друг
за другом армянин-строитель (очень плохо говорит по русски),
абхазец-асфальтоукладчик (ещё хуже говорит по русски) и грузин-торговец
(великолепно говорит по русски с ацким акцентом). А обслуживает их
айзербайжанец-продацец (русский на среднем уровне).
Происходит это примерно так: Армянин-строитель долго смотрит на
айзербайжанца-продавца и говорит:
- Слюш, эти, ватэта, вотки, хароший?
Продавец искренне не понимает, я кстати, сзади стою, тоже не очень
догоняю. Продавец удивляется:
- Шито?
- Ватета хароший?
- Шито?
- Э-э-э, ты чо? Ватета хароший?
- Шито ватета? Э-э-э? Гавари, а?
- Вотки хароший? Ты дурак, да?
- Э-э-э, зачем дурак, ты хуй!
Армянин-строитель морщится, что-то вспоминая и поворачивается к
абхазцу-асфальтоукладчику и шопотом спрашивает:
- Хуй? Бла-бла-бла хуй?
Афальтоукладчик с прояснённым лицом, улыбаясь:
- Бла-бла-бла, сама хуй, бла-бла-бла, пезда! (пауза, потом радостно)
Мудак!
Строитель одухотворённо поворачивается к продавцу и выпаливает:
- Сам хуйпезда. Ти мудак!
Продацец искромётно парирует:
- Э-э-э, шито?
Стоящий передо мной грузин-торговец не выдерживает и, жестикулируя,
разруливает ситуацию:
- Слюшай, заибали, а? Мне тут утром стоять, да? Ти будешь хуй, ти пезда,
ти мудак. Этому дай вотка харощий, а ти нахуй, патом вазмёщ, адин хуй,
как палавой орган нипанимаешь па руски. Мине винбилидан.
Продавец вопросительно:
- Шито?
Грузин в сердцах разворачивается и уходит. Из дверей орёт:
- Билять нирюская!
Я тоже достаивать не стал. Уходя слышал:
- Вотки хароший?
- Шито?
- Сюка!
- Ты хуй!

Сердца четырех

Этот история случилась еще при Горбачеве, когда свободы
уже было хоть ложкой черпай, а водки с закуской, кот наплакал. Сантехник
ЖЭКа Жора считал себя человеком позитивным, без денежного надрыва, ему
лишь бы на выпивку хватало. Чтобы окончательно спиться на доходы по его
специальности, нужно было быть уж очень целеустремленным, но, тем не
менее, трезвым Жора бывал исключительно редко. В образе трезвого
сантехника обязательно присутствует фальшь, такой сантехник у жильцов не
вызывает должного доверия. Жора был неприхотлив, своего жилья не имел, а
жил в мастерской прямо при ЖЭКе. А тут выпала такая оказия - Люська из
9-ой квартиры овдовела, не насовсем, только на ближайшие два года общего
режима. Ее Колька шел как-то домой выпимши, по пути ему попался
беспризорный Жигуль, и он его и пригласил к себе домой. Наутро Жигули
вручили хозяину, а Кольку исправительному учреждению. Как-то позвала
Люська Жору кран починить. После посидели, винца попили. И предложил ей
Жора семью создать. Хотя бы на одну ночь, да так у нее и остался. У них
с Люськой общего, была только кровать. Обстановка в квартире скромная,
из домашних животных, кроме Люськи - жили одни тараканы. Они существа
неприхотливые, - ни еды, ни выгуливания не требовали, и в отличии собак
и кошек, ни блохами ни шерстью домашний уют не оскверняли. Хотел, было,
Жора завести еще Нинку из 6 квартиры, но возникали два препятствия,
во-первых, Нинка могла не согласиться, во- вторых Люська стала бы
возражать, и было бы права, Нинку ж надо было чем-то кормить, она же не
таракан. Нинка жила этажом выше и регулярно их затапливала. Люська была
убеждена – из ревности. По словам Нинки от женихов у нее не было отбоя.
Ее послушать, так она тем только и занималась, что отбивалась от
ухажеров. Отказывала им по самым разным причинам, одни были слишком
молоды, другие непозволительно богаты, а третьи и вовсе чересчур
красивы. С точки зрения женской гордости, выйти за таких мужчин было
невозможно, что соседи могут подумать. Счастливую семейную идиллию
нарушил Николай. Он прислал письмо, в котором сообщал, что за хорошее
поведение его должны отпустить раньше срока, и что про Жорку ему уже
наябидничяли, и когда он вернется, то первым делом ампутирует ему
гланды, и вовсе не те, которые в горле. Жора к тому времени настолько
свыкся с уютной семейной жизнью, что возвращаться на ПМЖ в мастерскую не
испытывал ни малейшего желания. Тогда он срочно попросил руки, сердца и
прочих важных органов у Нинки, и в знак вечной любви, подарил ей золотой
браслет, только из алюминия. Так Нинка, наконец, обрела свое трудное
женское счастье. Вернувшись домой, Николай на хирургическое
вмешательство Жорке не решился, наверное, потому, что не было у него
диплома врача. Но все-таки в процессе дружеской беседы, либидо ему
повредил. После этого Жора на какое-то время интерес к размножению
утратил, и они с Нинкой по вечерам через фанерную стенку, с наслаждением
слушали, как молодые соседи друг дружку любят на износ. Это оказалось
так захватывающе, что они даже перестали смотреть сериалы. В один
прекрасный день, Николай пригласил Жору, когда в его квартире под трубой
парового отопления образовалась внушительная лужа. К тому времени они
уже помирились, и даже стали дружить семьями. Жора посмотрел и вынес
приговор, - надо менять всю систему, она насквозь прогнила и поэтому с
нее капает, и это накапает на кругленькую сумму. Тут Николай возмутился,
ты говорит, за свою работу получаешь зарплату, а нашу советскую систему
не трогай, а то я сам на тебя куда следует, накапаю. Советскую систему
Жора менять не стал, его кум работал на трубопрокатном заводе, где прямо
над проходной висел плакат «Стране - труба», оттуда кум и приторговывал
радиаторами и трубами прямо через дыру в заборе. Денег за работу Николай
так и не дал, говорит - Люська с тобой за все расплатилась. А вскоре
Люське свалилось наследство, померла ее тетка и оставила ей фазенду за
городом: глиняную избу на шести сотках и сортир в виде скворечника. Вот
тогда Николай снова обратился к Жоре, и говорит, что прямо за забором их
участка в земле проходит беспризорная газовая труба, хорошо бы ее
приручить. Давай, говорит, я тебе заплачу, а ты ночью врежешься в трубу.
Николай даже газовую плитку успел приобрести. Жора согласился, но,
исходя из прошлого опыта, деньги взял вперед и уложился всего за одну
ночь. Пользовались дармовым газом Николай с Люськой ровно две недели. А
когда газа не стало, Николай, будучи от природы мужиком любознательным,
стал копать, чтобы выяснить причину. Прокопал всего метра два, и
наткнулся на баллон из-под сжиженного газа. А на баллоне крупными
буквами было написано: «Коля, с Первым апреля».

Случилось сие в славном городе Чите в середине 80-х годов.
Историю слышал от сына коллеги и от племянника главного героя.
Посему некоторые расхождения в показаниях вынесены в скобках вторым
вариантом.

Итак, жил-был молодой парень с необычной фамилией Р***до, работал
шофёром в САХ ГУКХ или спецавтохозяйстве Государственного управления
коммунального хозяйства, и не просто на какой-нибудь мусоровозке (тогда
они контейнеры целиком возили, кто не помнит), а на самой что ни на есть
настоящей "фекалке", т. е "говновозке" по-простому. И повезло ему -
доверил трудовой коллектив управлять новеньким КамАЗом с большой
оранжевой цистерной (по другим показаниям - с 2 цистернами, на 8
"кубов").
И как нормальному молодому парню, как-то раз ему приспичило жениться, на
девушке, разумеется, в те времена иначе и быть не могло.
Но, то ли по недоразумению, то ли по злому умыслу, не знала невеста о
профессии своего избранника ничего, кроме того, что он крутит баранку в
САХ.
Суть да дело, но дело к свадьбе, куплены наряды, кольца, строгаются
салаты....
И за пару дней до свадьбы невеста узнаёт КЕМ работает её избранник.
Бьёт кулачком по столу и говорит: "Я за говновоза замуж НЕ-ПАЙ-ДУ!!!"
Все увещевания на тему, что деньги не пахнут, что в стране советской
любой труд в почёте и, что он де не лопатой говно черпает, а
исключительно в верхонках только шланг в люк суёт, действия не возымели
- невеста была непреклонна и быть женой говновоза отказывалась не смотря
на полунарезанные салаты и приглашённых гостей...
Верные кунаки, понурив головы, принесли печальную весть жениху.
Тот заявился на работу, и, на удивлённый вопрос начальника, мол, чего ты
тут, тебе же Родина три дня отпуска даёт на свадьбу, заявил, что срочно
нужно выгреб родственнику откачать. Выпросил свою машину, сел в неё и
уехал. Возле ближайшего канализационного люка он накачал обе (или одну)
цистерны доверху и поехал в гости к невесте.
Гордая молодая жила за рекой Ингодой в районе, именуемом с царских
времён Островом, в двухэтажном бараке, на первом этаже. Подкатив
вплотную в палисаднику, главный герой разбил окно и, вставив шланг,
выкачал обе (или одну) цистерны говна прямо в квартиру юной
аристократки...
Понятное дело, что свадьба расстроилась окончательно.
Потом был суд. Судья, смеясь, сказал: "Ну, должен же я тебя за
что-нибудь посадить?"
Дал ему 3 года (год и три месяца) за злостное хулиганство.
Отсидел и вышел.
Конец.