Повторные истории

История одной знакомой./от первого лица/
Лет 20 назад работала я стюардессой, экипаж самолета был дружный.
Приходит к нам молоденькая стюардесс Аня, не дурна собой все как требует
статус стюардесс. В первом полете я предложила Ане отнести чашечку кофе
и бутерброт капитану,/для быстрого слияния в коллектив/, берет все и
несёт в кабину самолета, через пару секунд выбегает, вся в слезах.
- Что случилось Аня-спрашиваю я.
- Я не буду работать в этом бардэли где в первый оскорбляют.
- Что же тебе такого сказали
- Капитан сказал П.ЗДА ТЫ.
Зная давно капитана с хорошей стороны, но в сложившийся ситуации нужно
спасать честь Ани, и проявить женскую солидарность. Я вхожу в кабину к
командиру.
- Сан Саныч что вы себе позваляете, как вы можете в первый же день
оскорблять Аню, я буду вынуждена сообщить это рукаводству.
- Валя помилуй, я и сам не понял. Браных слов не говарил рукам волю не
давал, я только сказал что бутерброт БЕЗ ДАТЫ .
Я вернулась к Ани и уладила недорозумение, так как при шуме мотора она
не так поняла.
После этого случая когда Аня относила обет капитану ничего не гаварил,
только мило друг другу улыбались, в напоминании о случившимся

Законы дорожного толковища

Кто ползумши вяло во левой колее, во мобилу глаголяши, на всяко ближнего
глубоко положимши, тот есмь изверзждень блудливый и надобно е санями
бульдозерными потолкати, да в канаву голимую бросати. Пущай в той канаве
и глаголит, бес окаянный.

Якоже кто на парковище супротив сваго места стоямши или два места
занимамши яко дщерь беловолосая неразумная, по тому надобно катком
проехати, да во лепешку раскатати, дабы мало места занимати буде.

Аще кто ины полозья подрезамши, тому всяко зверско глумление учинити, на
кол сажати, на кострище сжигати, полозья вставляти, четвертовати, рыло
некошерно разукраси. Аще и се не споможе, то слово оному срамное изречи,
животиной рогатой обозвати и перст серединный показати.

Аще кто зело близко позади подъезжаючи, мигалом мигамши, да в гудело
гудемши, бо невтерпеж ины же крутымя возомнимши, тот суть блудень
диавольски и того с седалища стаскивати, ногами побивати, да мигало з
гуделом во срам затолкати.
Пущай оно там и гудити.

Кто зимою сугробы з полозьев не расчищамши, якодже оне грохнути на
полозья позадние глыбою оледенелой, того самого во сугробе обваляти, во
проруби окунути, к полозьям стропами привязати, да катати лихо по
деревням и селам, пока стыд оного не застудити.

Кто во полозьях едя, из колеи во колею мотаючи, да тормозимши, заторище
зело множественное сотворяючи, тому каменьем трипудовым во оконце
запустити, да на челе слово лихое гвоздищем остроконцым нацарапати,
старому на посрамление да малому во лепость.

Аще дщерь умом скудная в полозьях еде, уста малюючи, очи штукатуриши,
беленья мазамши, то надобно дщерь оную за космы черны оттаскати, за
груди белы доброродны похватати, да в беленьях вымазати. Боле не надо,
бо придет муж ейный и покалечит.

А аще каков антихристь поворотит направо или налево, огнище поворотное
не зажемши, того злодея огнищем сим и пожечи, зеньки окоянные
повыкалывати, руки-ноги диаволу пообрывати, сани поломати, да чудище
поганое гаишное на него насылати. Пущай пешим ходит, супостат, да законы
дорожного толковища учити.